Да-да-да…
Вот же — ни номера страницы, ни печати. Все листы в той папочке были пронумерованы, Кроме этого.
Просто потому, что не лежал он в папочке, а валялся здесь, в его столе!
— Как хорошо… — вздохнул Лев Давидович.
А то распереживался! Ах, ах, всё утащили: и чертежи танка, и схемы какие-то… Толку от тех схем!
Продать англичанам чертежи — разовая сделка, а вот предоставить им концессию на те же якутские алмазы…
Это уже долговременное сотрудничество. Что там у нас ещё в загашнике?
«…Богатые золотоносные руды в Охотском округе Камчатской области. На реках Среднекан, Джегдян, верховьях Колымы (далее точные координаты) сосредоточено не менее 3800 тонн чистого золота. Добыча может составлять по 29–30 тонн в год на протяжении десятилетий.
Требуется возведение морского порта в бухте Нагаева (Тауйская губа Охотского моря), как минимум, или строительство „Великого Северного пути“ от Екатеринбурга на Тобольск — Томск — Енисейск — Якутск…»
Золото! Золото — это хорошо…
«Одни из крупнейших в мире месторождений нефти в Ишимбаево, Уфимской губернии, в Бугульминском уезде Самарской губернии. „Второе Баку“ по своим запасам…»
Нефть! Ещё лучше! У американцев и своя есть, а вот англичане ухватятся сразу, помани только! Поманим…
«Неподалёку от Дудинки Енисейской губернии, на реке Норилке имеются огромные запасы никеля, платины, палладия, меди, кобальта, осмия, родия…»
Богатейшие-то они богатейшие, но далековато. Хотя…
Прошёл же Северным морским коридором Норденшёльд! И Колчак с Вилькицким проходил. Так что…
Улыбаясь, Троцкий отложил драгоценный листок.
Как счастливо всё разрешилось!
Бог или дьявол надоумил его отложить эту бумажку, не важно. Важно, что это произошло, и вот он — козырь!
Лев Давидович откинулся на спинку и предался мечтам.
Он нисколько не сомневался, что концессии… лет этак на тридцать станут для британцев весьма лакомым кусочком, а это моментально изменит статус Советской России.
Пока что англичане просто-напросто наказывают белых за вольности, вроде захвата Проливов. У Лондона свои приоритеты. Желают небось низвести бывшую Российскую империю до положения африканских колоний.
Разделить её и властвовать, лицемерно воздыхая о бремени белого человека. Пускай!
Пока наши хотения совпадают, пусть дробят страну.
Вот задавим беляков окончательно, устроим из России плацдарм, раздуем мировой пожар!
Победа пролетарской революции во всём мире обеспечена. Грядёт основание Мировой Советской Социалистической Республики!
— Ура, — коротко обронил Троцкий.
Российская Федерация, Ростов-на-Дону.
Проснулся Авинов рано, как всякий военный человек, но, пожалуй, впервые за долгие дни и месяцы выспался как следует.
Хоть и сна того было часов шесть от силы, но Кирилла ничто не тревожило, ничто не мешало задремать.
Да и с утра его не преследовало обычное беспокойство.
Конечно, положение на фронтах внушало серьёзные опасения, но сейчас прямая и явная угроза со стороны Совдепии и Антанты вызывала в Авинове не тревогу и страх, а злость.
«Спелись, гады! Ничего, вы у нас еще попоёте…» — вот в таком вот духе.
— Ваше высокоблагородие! — просунулся в дверь Исаев, впуская запах снега и крепкого табака. — Дык я… это… Бритовку-то навострил.
— Давай, Кузьмич. Хватит мне щетиниться!
— А то!
Прекрасная золингеновская бритва, «занятая» Исаевым ещё в пятнадцатом у немецкого офицера, схлопотавшего пулю от чалдона, смахивала щетину будто пёрышком. Раз — и нету.
Поправив чуток лезвие на ремне, Кузьмич довёл лицо подполковника, вверенного его стараниям, до немыслимого совершенства.
Оросив полотенце кипяточком, Кирилл малость остудил его и приложил к щекам, ощущая маленькое блаженство.
— Ух, хорошо!
Облачившись и мимоходом полюбовавшись на новенькие погоны, Авинов бодро зашагал в офицерскую столовую.
С завтраком флегматично расправлялся поручик Вирен, пребывая в гордом одиночестве.
Завидев начальство, поручик вскочил и был усажен обратно мановением руки.
— Сидите-сидите… Приём пищи не терпит суеты и чинопочитания.
На завтрак была перловая каша с тушёнкой и компот. Без изысков, но питательно.
Третьим в столовую прибыл генерал-майор Фёдоров.
Владимир Григорьевич ещё с порога вытянул обе руки, усаживая обратно подхватившихся офицеров.
С поклоном приняв свой завтрак от тут же расцветшей поварихи, Дарьи Семёновны, Фёдоров пристроился к подполковнику.