Но тогда я не знала об этом разговоре и о коварных планах, напрямую касавшихся моей скромной персоны. Наконец-то я снова в Москве! Ленинградский вокзал, мелодия Газманова, лившаяся из всех динамиков, и, главное, легкий морозный воздух – как приятно вдыхать его после питерской сырости и жарко натопленного вагона.
Теперь на стоянку, где столько времени скучал мой «глазастик». В редакцию ехать поздновато, заявлюсь туда завтра с утра. Моя профессиональная репутация не нуждается в подтверждении, но перспектива с блеском начать на новом месте работы ощутимо поднимала настроение. Скорее домой: погладить Мыша, привести себя в порядок и передохнуть после питерских приключений.
Я уже предвкушала, что проведу этот вечер спокойно, наслаждаясь тишиной и домашним уютом. Не спеша, в махровом халате и тапочках, я покинула ванну. Ванна с морской солью и ароматической пенкой – то, что надо, чтобы восстановить силы. Я включила кофе-машину и забросила в тостер несколько кусочков булки, купленной по дороге. Теперь намазать на них брынзу, положить сверху ломтик помидора, немного зелени – и можно наслаждаться жизнью!
Первый бутерброд, конечно, достался Мышу: он так умильно смотрел на меня, что рука сама потянулась к угощению. Да, любой кинолог прочел бы мне мораль о том, что нельзя приучать собаку попрошайничать у стола, но Мыш для меня гораздо больше, чем домашний любимец. Я привыкла считать его таким же любимым сыночком, как и Глеба, который сейчас совершенствуется в английском путем погружения в языковую среду.
А теперь можно забраться в любимое уютное кресло, завернуться в тонкий шерстяной плед, когда-то привезенный из Ирландии, и посмотреть что-нибудь легонькое, не загружающее голову. Куда я положила диск с новой комедией?
Но тут из коридора донеслись странные звуки. Мыш тоскливо взвыл, царапая дверь. На лестничной площадке послышались голоса: там не то плакали, не то ругались. Да что же, в самом деле, происходит?!
С трудом отпихнув Мыша, я вышла на лестницу. Перед моей дверью творилось нечто страшное. Соседи из квартиры напротив – Валера, шофер-дальнобойщик, и его жена Вера, нянечка в детском саду, – неловко суетились вокруг чего-то маленького, лежавшего посреди площадки в луже крови. Присмотревшись, я увидела, что это их кошка Марфа – изуродованная, переломанная, она еле дергалась, беспомощно открывая рот и жалобно глядя на хозяев. Те же, вместо того, чтобы оперативно реагировать на ситуацию, предавались эмоциям.
– Марфушенька, душечка, да кто же тебя так?! – голосила Вера. – И каким извергам, паразитам проклятущим, божья тварь помешала? Да чтоб им, аспидам таким…
– Все уже кругом обежал, – отвечал Валера, со всей силы ударяя пудовым кулачищем в стену. – Найду – головы поотрываю, своими руками. Будут знать!
– Участкового надо вызвать, – послышался чей-то голос с площадки этажом выше. – Подростки хулиганят, больше некому. Господи, ужасы какие. Колька, живо домой, нечего тебе тут смотреть!
Худший враг – это паника, как говорил один мой друг юности, профессиональный спасатель. Метнувшись в квартиру, я схватила визитницу. Ветеринарная клиника, куда я несколько месяцев назад возила Мыша, повздорившего на улице с каким-то метисом бультерьера, – вот что сейчас нужнее всего!
– Несчастный случай, срочно, кошка, кажется, еще жива… Да, все будет оплачено. Да, это я, и если не поторопитесь, следующее расследование будет уже о вашей клинике.
Наскоро продиктовав адрес, я сделала такое, чего сама от себя не ожидала. Снова выйдя на лестницу, чтобы сообщить соседям, что ситуация не безнадежна и за Марфой сейчас приедут, я, как потом рассказывали очевидцы, закатила глаза и по стеночке сползла на пол. Последнее, что мелькнуло перед моим гаснувшим взором, это несчастная кошка, рядом с которой было коряво выведено желтым мелком: «Не уймешься – и тебя так же». Или мне это уже показалось?
Очнулась я от резкого отвратительного запаха. Открыв глаза, увидела, что лежу на своем диване, а соседка Вера сует мне под нос флакончик нашатырного спирта. За моим кофейным столиком сидела незнакомая женщина в белом халате и заполняла какие-то бумаги.
– Ушиб задней части головы, возможно, сотрясение мозга, – бесстрастно констатировала она. – Больничный нужен? На госпитализацию согласны?
– Какой больничный, какая еще к черту госпитализация! – возмутилась я, садясь на диване и отталкивая Верину руку. – У меня работа! Давайте, подпишу все, что надо, и ни в какую больницу я не поеду! У меня два расследования одновременно, какая еще больница?!