Будто в ответ на его слова, хлопнула входная дверь, и на пороге появился Бабуин. Вид у него был запыхавшийся, как будто он ходил не во двор достать пиво из машины, а пробежал как минимум пару километров. Ничего не понимаю!
– Во, принес, правда, по дороге отпил малеха, – проговорил он, водружая на стол начатый баллон «Мартовского». – Ничего, да?
– Ничего, – ледяным тоном ответил Коршун, одной рукой легко разворачивая напарника, а сложенными «клювом» тремя пальцами другой ткнув его в жирный бок. Глаза Бабуина изумленно вытаращились, и он с оглушительным грохотом свалился на пол.
– Полежи пока, отдохни, – продолжил Коршун тем же мертвенно-спокойным голосом, от которого бросало в дрожь. – А потом я с тебя, гнида, шкуру буду снимать, медленно и вдумчиво, как с того мужика, помнишь? Продать меня вздумал! А это пиво, про которое ты мне тут втирал, я сейчас и выпью за упокой твоей поганой души.
Без труда подняв двухлитровый баллон, Коршун сделал несколько торопливых, жадных глотков. Но внезапно, вздрогнув всем телом, сполз на пол и, схватившись за живот, принялся отчаянно извиваться, будто гадюка, попавшаяся чересчур расторопному грибнику. Изо рта его вылетала отборная нецензурная брань, перемежавшаяся тоскливым звериным воем.
Коричневая жидкость, лившаяся из опрокинутого баллона на старый, выцветший половичок, в самом деле пахла не только пивом. От лужицы по комнате распространился резкий неприятный запах. Такими ядохимикатами садоводы опрыскивают деревья от вредителей.
Вот он, мой уникальный шанс на спасение! А впрочем, почему уникальный? Счастливая случайность тоже должна быть хорошо рассчитана. Судя по всему, эта достойная парочка не отличалась особой начитанностью, и уж тем более ни один из них даже не открывал «Сказки народов мира». Попасться на простенькую уловку, известную с древних времен! Единственное, что вызывало у меня небольшое сожаление: эти двое не успели сообщить мне ничего ценного. Но я решила не быть слишком привередливой: лучшее – враг хорошего.
Не теряя времени, я побежала за сумочкой, сдернула шарфик с подушки, а затем опрометью бросилась наружу. В два прыжка я достигла входной двери, буквально скатилась с крыльца и по неглубокому снегу устремилась за ворота. Посреди двора, печально уткнувшись в сугроб, стояла ржавая «копейка» – из тех, на которых ездят по доверенности лица известной категории и которые, как правило, числятся в угоне.
Глава одиннадцатая
Скорее в лес – бежать из этого отвратительного места! Туда, где меня не найдут ни похитители – если в ближайшее время сумеют прийти в себя и выяснить отношения, – ни их хозяин, по заказу которого меня запихнули в багажник этого дряхлого тарантаса и завезли непонятно куда для не совсем добровольной беседы. Доберусь до первого же шоссе, поймаю машину и домой! Представляю, как все беспокоятся. Мыш, наверно, переполошил всех соседей, Алла поставила на ноги пол-Москвы, а бывший супруг… Ох, об этом лучше даже не думать! Хорошо еще, что Глеб осваивает классический английский в языковой среде. Впрочем, мой почти взрослый мальчик и не сомневается, что «мумсик» сможет выпутаться из любой ситуации. Мне бы сейчас его уверенность!
Некоторое время я неслась, как молодая лань, не разбирая дороги, увязая в сугробах, перелезая через упавшие стволы и продираясь сквозь густой кустарник. Пару раз не удержалась на ногах и скатилась по неровному склону, чудом не угодив в какую-то яму. Надеюсь, медведей здесь не водится: интервью с рассерженным хозяином берлоги совершенно не вписалось бы в мои планы.
Наконец, окончательно выбившись из сил, я устроилась передохнуть на пеньке, удивительно напоминавшем кресло какого-нибудь сказочного персонажа. Обломанная часть ствола представляла собой вполне удобную спинку, а торчавшие во все стороны сучки могли сойти за подлокотники. Полянка, со всех сторон закрытая густой порослью молодых елок, казалась мне настоящим зеленым кабинетом. Как здесь, наверно, хорошо летом, в ясную погоду и когда за тобой никто не гонится.
Прислушиваясь к каждому шороху, я быстренько проанализировала ситуацию. Мне удалось спастись – это бесспорно положительный момент. Правда, я совершенно не представляю, где нахожусь и как добраться до города. А впрочем, все не так плохо: где-то вдалеке слышен шум мотора, значит, там шоссе, я выйду на него, поймаю первую же машину до Москвы…
Из минусов разве что мой вид: перепачканная, растрепанная, основательно вывалянная в снегу и еловых иголках. Куртка, в которой так удобно сидеть за рулем «глазастика» или за столиком уличного кафе, превратилась в настоящие лохмотья; тонкие кожаные сапожки вымокли и потеряли всякий вид, брюки насквозь продраны на коленях. Вот только еще простудиться не хватало! Именно сейчас, в разгар двух важных расследований.