– А ты кто вообще такая? Тебе чего здесь надо, а?! Ах ты, прошмандовка такая, забралась в приличный дом, коньяк еще мой весь выжрала, дрянь такая! Вали отсюда, пока полицию не вызвала!
Я сочла за лучшее поскорее исчезнуть подобру-поздорову, а то неизвестно, что может быть на уме у этой разъяренной фурии. Вдруг возьмет да и вцепится ногтями в лицо или покусает. И ничего смешного: одному из моих коллег в аналогичной ситуации пришлось делать уколы от столбняка. Кроме шуток.
Глава четырнадцатая
Все услышанное следовало как можно тщательнее обдумать. Нет, ехать домой не хотелось. И вот ни за что не угадаете, где мне думается лучше всего. Профессия обязывает меня постоянно быть в гуще событий, поэтому для меня самое творческое состояние – это уединение в толпе. Находиться среди людей и в то же время знать, что тебя не побеспокоят – что может быть лучше?
Помня о недавнем происшествии, я выбрала для уединенных посиделок кафе на верхнем этаже торгового комплекса. А вот и свободный столик как раз для меня. За стеклянной стенкой открывается прекрасный вид на зимнюю Москву, столики расположены достаточно просторно, чтобы посетители не мешали друг другу. В нескольких шагах от меня веселится подростковая компания, уплетая пиццу с кока-колой, с другой стороны две молодые мамы лакомятся взбитыми сливками и что-то обсуждают, а их чада с радостным визгом гоняются друг за другом вокруг стола. Мне это все ни капельки не мешает. Главное, что здесь никому не придет в голову навязывать женщине, в уединении расположившейся за столиком, свое сомнительное общество. Потягивая молочный коктейль – кстати, довольно приличный, – я смогу, наконец, сосредоточиться и посмотреть на все ясным взглядом.
Стоило мне мысленно произнести эти слова, как вспомнился вчерашний разговор с Глебом. Мой уже, считай, взрослый сын почти каждый вечер звонит по скайпу и рассказывает о лондонских впечатлениях. Вчера он во всех подробностях рассказал о музее Шерлока Холмса и традициях английского чаепития, которые так же скрупулезно соблюдаются по сей день. Но удивило и развеселило меня вовсе не это. Глядя на экран ноутбука, я долго не могла понять, что в облике сына стало таким необычным. Наконец до меня дошло:
– Глаза! Ты что, линзы надел? Зачем?
– Есть проблема – надо ее решить, – важно проговорил великовозрастный сыночек. – Зато теперь я не буду комплексовать из-за эстетического несоответствия.
Ну как можно до сих пор переживать из-за той старой истории! Какой же он еще, в сущности, ребенок! Но в переходном возрасте, в котором пребывает сейчас Глеб, многие становятся обидчивыми и болезненно самолюбивыми. Поэтому я едва не лопнула, как пузырь из компьютерной игры, но, призвав на помощь всю силу воли, сохранила серьезное выражение лица.
Дело в том, что у меня ярко-голубые глаза. Не скажу, чтобы мне это не особенно нравилось, тем более что дано от природы… У отца Глеба они, наоборот, карие, точнее, зеленоватые с крохотными точечками. «С червоточинками», как ехидно замечали некоторые родственницы. Но о них речь пойдет чуть позже.
Когда Глеб только родился, у него были светлые, мои глаза. Затем они стали фиолетовыми, а потом отцовскими – зелеными с еле заметными крапинками. Казалось бы, что в этом особенного? Тем более что у Вадима появился еще один повод гордиться.
Глебу было пять лет, когда на каком-то семейном празднике одна из двоюродных бабушек или троюродных теток, явно перебрав домашней наливки, принялась рассуждать, «кто в чью породу пошел» и какие черты характера свойственны какому «семейному генотипу». И при этом основательно прошлась по такому, казалось бы, безобидному пункту, как цвет глаз. По ее мнению, зеленый цвет говорит о хитрой неискренней натуре, а точечки, «червоточинки», вообще не означают ничего хорошего и могут негативно повлиять на судьбу.
Со мной можно не соглашаться, но такие, с позволения сказать, «близкие» опаснее террористов, шпионов и бандитов вместе взятых. Граждане, которые гордятся, что знают тебя «как облупленного», и не упускают случая воспользоваться своей информированностью, чтобы подразнить и поиграть на нервах, по-моему, заслуживают отдельной статьи в Уголовном кодексе. Удивляюсь, что до сих пор никто не выступил с таким законопроектом…
Я уже начала медленно закипать и прикидывать, что в данной ситуации окажется эффективнее: схватить не в меру разрезвившуюся шутницу за шиворот и выкинуть на лестницу (в окно, к сожалению, не получится: двенадцатый этаж, а это уже чистая уголовщина) или опрокинуть на нее графин клюквенного морса. Заметив мое состояние, Вадим вовремя разрядил обстановку и спас языкастую тетку от немедленной расправы. С немалым трудом мы перевели разговор на другую тему, и застолье пошло своим чередом.