Ошкуй с Сулевом не долго кочевряжились – отчикали себе по хорошему кусцу мяса. Валит решил не отставать от старших товарищей.
– Что делать собираешься? – серьезно спросил Сулев.
Олев дожевал и спросил:
– Ты о чем?
– А то ты не знаешь! – хмыкнул Сулев. – Весь лес по ту и по эту сторону полон народу. И народ этот не по грибы вышел, а по гробы! Карелы, и чудь, и весь, и меря, и водь с ижорой – все похватали топоры да копья и сходятся к Альдейге. Скажет Улеб конунг свое слово, и мы так ударим, что от свеев мокрого места не останется!
– Сулев! – прошипел Олдама.
– Ништо! Олев – человек!
Олев усмехнулся и протянул руку под лавку. Пошарил и вытянул боевую секиру, богато отделанную серебряной инкрустацией.
– А мое место – туточки! – спокойно сказал Олев. – А это, – он качнул секиру, – я для нашего распрекрасного ярла уготовил. Тут многие на него злы, не я один такой. Предателей у нас не жалуют!
– Так чего не прогоните Вадима? – задал вопрос Олдама.
Олев потер скрипящий подбородок.
– Семейные боятся, что свеи придут, – выложил он, – вот и чешут в затылках…
– Не придут! – заявил Валит. Олдама нахмурился, но сын Ниэры продолжил: – Ни одна лодья свейская не подымется по Олкоге. Пожгли мы их лодьи. Пяток остался, да те не в счет. Свеи, правда, у арабов завы ухитили, ну, так… Кнорр – не лодья, вертел – не копье!
– Эт точно… – протянул Олев. – Надо поговорить с мужиками!
– Поговори! – взбодрился Олдама.
– А нам даников займи, – вступил Сулев, – мы в крепость сходим.
Олев кивнул и отсыпал из кошелечка за поясом горстку медных данников и пару серебряных дирхемов.
– Это лишнее, – вернул ему серебро Сулев.
– А я у тебя шкуру покупаю! – ухмыльнулся Олев. – Дюже теплая вещь.
– Ну, пошли! – скомандовал Олдама. – Времени – чуть!
И они пошли.
Накаленная атмосфера раздражения и тревоги в крепости еще более сгущалась. Собственно, здесь и гнездились все тревоги и поводы для беспокойства. Гридни ходили злые, дерганые. Купцы в торговых рядах сидели тихо, как мышки. Не было слышно обычного хвастовства, крикливых призывов покупать, не было закатываний глаз – торгаши были скучные или нахохленные.
– Разбредаемся, – скомандовал Олдама.
И все разбрелись. Ошкуй присел на корточки у самых ворот, раскатал шкуру медведя и стал терпеливо ждать покупателя. Олдама с Сулевом заняли свободный лоток, Веремуд лениво расхаживал по двору, встряхивая шкурками куниц, висящих, как рыбки на кукане, а Валит отошел в тень башни и выложил свой товар.
Парочка гридней, вполголоса переговариваясь и зыркая по сторонам, смолкли и подошли прицениться.
– Волк? – спросил гридень в кожаном доспехе с нашитыми на груди пластинами, напиленными из конских копыт.
– Волчара! – охотно подтвердил Валит, разглаживая серую, с подпалинами, шкуру. – Матерый! Как выскочит, как кинется!
– Линялый, верно? – присмотрелся другой гридень, в одной подкольчужной рубашке.
– Кого?! – оскорбился Валит. – По зиме стреляный! Стрела в глаз вошла, так что ни дырочки, ни царапинки! Бери!
– Мне две надо… – поскреб в затылке воин в коже. – Хочу куртку на зиму справить…
– Бери две! – согласился Валит. – Хоть три забирай! Только…
– Чего? – буркнул гридень.
– До зимы еще дожить надо… – осторожно сказал карел.
– Ты это о чем? – прищурился гридень. Валит вздохнул.
– Я – карел, – признался он с простодушием лесного жителя, – меня эти ваши разборки со свеями не касаются. Будет кто доставать – уйду подальше в лес, и всего делов! А вы-то – гридь…
– Ты меня что, свеями пугаешь?!
– Свеи… – фыркнул Валит. – Забудь о них! Варяги Улеба перемолотят свеев, – понизив голос, сын Ниэры проговорил: – Мы сюда лесом шли от самого Нево и на каждой полянке видели воинов. Громадная сила сходится под руку Улеба, и когда эта сила накатит на свеев… Мало чего от них останется!
– Врешь небось? – хмуро буркнул гридень.
– Клянусь секирой Перуна, бородой Велеса, молотом Сварога! – торжественно провозгласил Валит.
Гридни переглянулись.
– Да что свеи… – протянул сын Ниэры, встряхивая шкуру. – Вас жалко… Вот укатает Улеб свеев и сюда ж явится! Или, думаете, простит все ярлу вашему?
– Хрен там!
– Так вот… – вздохнул Валит и добавил задумчиво: – Не знаю… Я б на вашем месте ярла бы Улебу выдал!
– Ишь ты его… – проворчал гридень в коже. – Больно ты прыток! Мы присягу давали!
– А, это не по правде! – отмахнулся карел.
По ступеням, ведущим к терему ярла, спустился Шрамолицый. Валит сразу узнал его и сжался внутренне.
– Торгуем? – пропел Шрамолицый, берясь двумя пальцами за клочок во\чьей шерсти и пытаясь его выдернуть.
– Че дергаешь? – сумрачно сказал карел. – Добрая шкура!
Шрамолицый прищурился.
– Где-то я тебя уже' видел… – затянул он. Почесал в голове и махнул рукой: – Ладно! Торгуй!
– Премного благодарны! – смиренно молвил Валит.
Оба гридня спрятали усмешки в бороды. Подошел еще один гридень, росту малого, лицом бледен, а на вечно мокрых губах ухмылочка противная.
– Привет, Смед, – приветствовал его гридень в коже.
– Здоров, Алк, – ответствовал тот.
– Можно и тикать, – прикинул Кожаный, продолжая разговор с Валитом, – кто искать кинется?
– Куда тикать? – насторожился Смед.
– В лес!
– Не… – протянул гридень в подкольчужнике. – Скажут – трусы!
– Да и кем станете? – подхватил Валит. – Это мы – охотники, а вам иная доля выпала! И вы хотите от гриди в отказ идти?
Смед куда-то пропал, а тот, что в подкольчужнике был, вынул пару дирхемов и протянул Валиту.
– Мы в расчете? – уточнил он.
– Шкуры твои! – подтвердил сын Ниэры.
– Хватайте охотничков! – грянул вдруг голос Шрамолицего. – Держи их!
Веремуд бросился было к воротам, но дорогу ему преградили два копейщика. Трое гридней, выхватив мечи, подступили к Ошкую, еще четверо скрутили Сулева. Острое копье уткнулось в спину Валиту.
– Куда их? – спросил Смед.
– В поруб! – приказал Шрамолицый. – Пока… Вот завтра народ соберется, мы им бошки и обкорнаем! Эй, стражу выставь!
– Слушаюсь!
В поруб вела низкая дверь, сбитая из плах. Смед распахнул ее и прогнулся издевательски: дескать, милости просим! Всех «охотников», кроме Олдамы, спровадили в поруб, и дверь захлопнулась. Загремел засов.
– Вот гады… – проворчал Сулев.
Валит зябко потер плечи – в порубе было холодно. И темно. Только одно-единственное окошко, не шире кошачьего лаза, бросало на земляной пол квадратный зайчик.
– Гадство… – повторил Сулев.
– Надо было потихоньку-полегоньку, – сказал Веремуд. – Узнать сперва, что за люди, а потом уж толковать…
– Когда? – буркнул Валит.
– Вот именно, – кивнул Сулев. – Времени-то у нас – хрен, да маленько!
Ошкуй пощупал потолок из бревен, пошатал.
– И не пытайся, – сказал Веремуд, приседая на корточки, – весь терем на горбу не подымешь!
Все замолчали, перебивая тишину редкими воздыханиями.
– Не успеют наши… – проворчал Веремуд. – Пока свеев побьют, пока то, пока се…
– Они там, а мы здесь! – сказал Валит со злостью.
– А вот мне интересно, – молвил Веремуд, прислоняясь спиною к стене, – дошли наши до Рюрика или нет?
– Должны дойти! – тряхнул копной волос Ошкуй. – Иначе как? Иначе несправедливо получается!
Все засмеялись, а громче всех хохотал Валит. Солнечный луч, бивший в сырой пол, на секунду пресекся – изумленный страж заглянул в поруб.
– Сейчас не вырвешься, – проговорил Веремуд, осторожно надавив на дверь. – Утром, когда отворят, попробуем…
Все с ним согласились.
Луч, бивший в окошко, потускнел – солнце садилось. Именно в этот момент за дверью началась возня, заговорили грубые голоса, громыхнул засов. Валит изготовился дорого продать свою жизнь – уж одного-двух он прихватит с собой! Вместе они будут недолго – сковырнутся враги его со Звездного Моста, падут в Хель!