Выбрать главу

Райво вздрогнул, узнавая голос, но не видя знакомого лица. Отряхнув руки, он сошел с вала и подошел ближе.

– Кто ты? – спросил Райво по‑русски.

– Неужто не признал? – усмехнулась Дана, «забыв» про заикание.

– Ты?! – вытаращился Райво. – Что ты здесь делаешь?!

– А что здесь делаешь ты?! – резко сказала Дана. – Год назад ты клялся мне в любви, а теперь?! Верно служишь свейским собакам?!

Райво побледнел и сжал кулаки.

– Ударить хочешь? – ласково спросила Дана. – Бей! Что мне терять? Моего деда повесили свеи, и еще у многих наших братьев и сестер они отобрали добро и сами жизни. И ты пошел в помощники этим ненасытным хорькам?! Кто же ты тогда?!

– Замолчи! – зашипел Райво. Оглянувшись, он сунул Дане горбушку хлеба, намазанную салом. – На… Грызи и слушай! Нас пригнали сюда, а старейшин рода свеи держат в заложниках. И если мы обратим оружие против свеев, старейшин убьют.

– Ты считаешь, – тихо сказала девушка, – что старцы будут благодарны вам за сохраненные жизни? Сохраненные ценой подлого предательства?

– Иди ты, знаешь куда?! – нагрубил Райво. – Нашлась тоже… А что мне, по‑твоему, делать?!

– Помочь нам! – твердо сказала Дана.

– Кому – нам?

– Варягам! Конунгу гардскому и всем, кто с ним! Арабы вон, и те с нами!

Райво напрягся.

– Говори! – сказал он глухо.

Дана кивнула.

– Какая у свеев главная беда, смекаешь? – спросила она.

– Лодий у них нехватка! – ухмыльнулся Райво. – Эйрик давно бы сбежал, но кто он без гриди? Если он бросит своих, от него отвернутся все, и помирать тогда Эйрику в нищете и позоре.

– Свеи отобрали корабли у арабов… – напомнила Дана.

– Этого не хватит даже на половину войска! Но свеи строят новые лодьи…

– С этого места – подробнее!

Райво почесал в затылке и продолжил:

– Сколотили три лодьи, большие – каждая на две сотни человек! Они уже почти готовы, эти лодьи, осталось только мачты поставить. Скорость у них будет невелика, да и делали их тяп‑ляп, но свеям лишь бы до родных берегов добраться! А вчера еще шесть лодий заложили…

– Эй! – раздался грубый голос. – Что стоим? Почему не работаем?

Дана глянула из‑под платка на подошедшего свея, по виду – непоследнего в строю.

– Да вот, – зачастил Райво с ноткой угодливости в голосе, – встретил тут одну из нашего рода. Уродина страшная и тямом скорбна, а все ж жалко!

– Заканчивай! – проворчал свей и отошел, косолапя.

– Уродина я, значит? – улыбнулась Дана.

Райво побурел.

– Да я ж… – затрепыхался он.

– Понимаю, понимаю! – остановила его девушка. – Эти лодьи… Сможешь их пожечь?

Райво не испугался, задумался только.

– Не знаю даже… – протянул он. – Там такая охрана. С огнем меня и близко не подпустят!

– А ты не с огнем придешь! – Дана сняла с плеча суму и сказала тихо: – Тут у меня горшок, а в том горшке зелье особое, смесь Навкратиса Афинского…

– Нава… Как‑как? – не понял ее Райво.

– Неважно! Главное, зелье это поджигать не нужно, оно от воды загорается!

– От воды?! – изумился Райво.

– Да! Плеснешь на лодью зелье, плюнешь на него – и готово. Заполыхает так, что любо‑дорого!

– И не потушишь ничем?

– Так именно! Ну как, берешься?

– Дана, – сказал Райво нежно. – Берусь, конечно. И даже не для Улеба конунга, а тебя ради. Давай свой горшок…

Свеи начали оглядываться на заболтавшуюся парочку, и самый бдительный – то ли Свен, то ли Сван – направился к ним.

– Уходи! – бросил Райво и живенько перепрятал горшок с зажигательной смесью, сунув его в ров и присыпав землицей.

Дана поспешно похромала к лесу. Сван потоптался, раздумывая, бежать за убогой или не стоит, и решил не тратить зря сил.

Тем же вечером, когда по всему берегу зажглись костры и от котлов с кашей потянуло сытным запахом, Райво решился. Карелы сидели отдельно от хускарлов, у своего костра. Доев порцию и не почувствовав вкуса, Райво собрал у родичей пустые горшки, поставил их на тот, что был полон зелья, и понес к реке.

Путь его лежал как раз между двух новеньких лодий, сверкавших желтизной тесаного дерева, и бдительная стража встрепенулась было, глянула грозно.

– Да мне сполоснуть… – буркнул Райво, демонстрируя посуду, и стражники расслабились. Ничего огнеопасного? Проходи!

Лодьи лежали на боку, так, что один из бортов был человеку по пояс. Райво покачнулся, якобы удерживая падавшие горшки, и горючая смесь Навкратиса Афинского выплеснулась на грубо оструганные доски палубы. Порядок…

Тем же манером Райво облил борт соседней лодьи и плюнул на пролитое. Жидкость зашипела, потянулся едкий дымок…

Райво спустился к берегу и зачерпнул пустым горшком воды.

– Горим! – заорали от костров. – Лодьи горят!

Крики тревоги разнеслись по лагерю свеев, поднимая переполох. Один из стражников выскочил на берег и крикнул Райво:

– Эй! Воды, живо!

– Щас! – с готовностью отозвался Райво.

А лодья, подожгла кою его слюна, уже горела жарким пламенем. Подбежав, Райво сделал вид, что споткнулся, и плюхнул водичку на лодью по соседству. Брызги упали на зелье и заскворчали, завились сизым дымом.

– Лей! – рявкнул стражник. – Косорукий!

Райво ливанул. Полыхнуло так, что стражник отшатнулся.

– Ты что льешь, скотина?! – заверещал он, прикрываясь рукой от жара.

– Воду! – вытаращился Райво. – Да вот же!

Он сунул горшок стражнику под нос. Стражник сунул руку, понюхал пальцы. Действительно, вода!

– А в этом что?

Стражник погрузил мокрую ладонь в горючку и заорал благим матом – кисть его горела. Огонь торопливо и жадно пожирал плоть. Стражник завертелся, пытаясь обтереть руку о потную рубаху – вспыхнула и рубаха. Райво не стал дожидаться, пока горшок с горючкой сожжет его самого, и перекинул сосуд на третью лодью. Горшок возгорелся в полете. Шар яркого огня пал на лодью, прокатился по доскам от борта до борта.

– Горим! – заорал Райво.

Подбежавшие свеи ничего не могли понять: на земле выл и корчился хускарл, поглощаемый жарким пламенем. Пригнанный карел плескал на него воду из реки, а огонь только пуще разгорался.

– Не берет вода! – закричал Райво. – Глядите!

Он вылил остаток воды на лодью. Огонь, расползавшийся по палубе, подкрепился и загудел, разметался, набирая силу.

– Дурак! – заорал на него викинг с бельмом на глазу. – Больше надо воды!

Подхватив котел с остатками каши, он добежал до берега, набрал воды и подтащил, с натугой переваливая через борт. Пламя заревело, терзая доски и брусья, охватило всю палубу, протекло струйками по осмоленным бортам. Викинг, побледнев, оступил.

– Колдовство! – взвизгнул он и вперил мосластый палец в Райво. – Это он наколдовал, финн проклятый!

Свеи, обрадовавшись, что им, наконец, указали на врага, взревели громче пламени. Десятки рук ухватились за Райво.

– К конунгу его! – орал бельмастый. – Врежем колдуну орла!

– Вер‑рна! – взревела толпа.

– Вы чего?! – вопил Райво. – Я ж свой!

Но толпа не слушала его. Толпа остро нуждалась в жертве, на которую можно списать ротозейство охраны.

Эйрик конунг сам выбежал на берег.

– Что?! – побледнел он, завидя пылающие лодьи, и проскрежетал: – Кто?!

– Вот! – с торжеством доложил бельмастый, швыряя на землю Райво. – Колдуна словили! Водой жег лодьи!

– И Оттара спалил, гад такой! – выкрикнули из толпы.

Конунг аж посерел от злости.

– Лодьи жечь, т‑тварь?! – выдавил он. – На кол его!

Толпа взвыла от восторга. Пара хускарлов кинулась исполнять приказ.

– Заострите хорошенько! – командовал Эйрик Энундсон. – И салом смажьте – хорошо пойдет!

– Га‑га‑га‑га! – зашлась толпа.

– Не виноватый я! – взвыл Райво, извиваясь в крепких руках великана Белого. – Да какой с меня колдун, вы чего?! Гляжу, загорелась лодья! А Оттар и кричит – туши, мол! Лей! Я и лью!