Дженк застыл на месте, с обожанием глядя на Санникова во все глаза и опасаясь лишний раз пошевелиться, пока Берц ладонью под лопатки осторожно не подпихнул стажера вперед.
— Я новенький. Стажер. У меня по биологии был очень хороший учитель, — смутился Дженк и шагнул ближе к столу, бегло обернувшись и уловив краем глаза одобрительный кивок Берца.
— Заметно, молодой человек, заметно, — с довольным блеском в глазах отметил Санников, оторвавшись от блокнота. — Подскажете, кто?
— Биолог.
— Да понятно, что не химик, — мотнул головой Лекс.
Берц понимающе хмыкнул, а Дженк, смутившись еще больше, поправился:
— Кир… Кирк Сергеевич.
— Эйн? — изумился Санников, бросив блокнот с заметками на край стола.
— А вы его откуда знаете? — в один голос поинтересовались и Берц, и Дженк.
— Уникальный специалист! Еще бы мне его не знать, с таким уровнем достоверности описывать повадки динофауны Третьего… Криптозоолог, знаете, ли, археоптерикс редкого полета, а чтоб еще и в школе преподавал, заражая неокрепшие умы интересом к науке… Наподобие вашего, надо полагать, — улыбнулся ученый стажеру. — Но я Кира еще по Межпланетке помню, я тогда только в аспирантуру поступил, и мне на полставки дистанционников с первых трех колоний дали. Эйн меня поразил тремя вещами: тягой к знаниям, любовью поспать и недоверием к людям. Скольких трудов мне стоило хотя бы слово помимо дела из него вытащить! Практически клещами вынимал. Я тогда думал, что важен индивидуальный подход, знаете, разговор по душам, коммуникационный контакт… Потом меня от сего педагогического порыва преподавательские будни отучили, но первые ученики всегда запоминаются лучше всего, да у нас и разница в возрасте была лет пять от силы, считай, ровесники. Потом я про него забыл, а как несколько лет назад статьи пошли в детских научно-популярных изданиях — вспомнил. А что?
— Разносторонняя личность, — качнул головой Берц, подошел, поправил блокнот, норовивший соскользнуть на пол, кинул взгляд на содержимое и спросил: — Разрешите?
— Конечно, — махнул рукой Санников.
— Что это? — спросил первопроходец, присмотревшись к наброску в блокноте.
— Это как раз та проблема, которую нам с вами предстоит решить, — посерьезнел ученый. — Как видите, Роман Витальевич… э-э-э… Берц, да? Так вот. Дражайший вы мой первопроходец, вы готовы спасти колонию снова? Ввиду того, что Честера и Тайвина мы временно лишены, кроме вас организовать сие действо больше некому.
Спустя полчаса озадаченный до крайности Берц и чуть не подпрыгивающий от поставленной перед ними задачки Дженк вернулись в оперативный отдел. Дверь в кабинет Честера открылась, и оттуда вышел Март в состоянии столь же крайней озадаченности. Берц прищурился и объявил:
— Корпус! На улицу. Надо поговорить.
Оперативники кинули взгляд на Марта, на шаркнувшую за ним дверь, на Берца и новое для них лицо стажера, и потянулись к выходу. Оказавшись на свежем воздухе, оперативный отдел в полном составе уставился на Берца в немом вопросе.
Временный заместитель глубоко вдохнул и принялся рассказывать.
— Во-первых, знакомьтесь, наш третий стажер, Дженк. Али, принимай.
— А почему я? — заныл было Али, но под недоуменными взглядами коллег замолчал, вспомнил и кивнул. Именно ему Чез велел третьим стажером заниматься — и, видимо, точно знал, кому и почему надо новичка поручить. И не Али с распоряжением руководителя оперативного отдела спорить, пусть Чез и отстранен пока от должности.
— Дженк не нулевой, его обучал один из наемников, тебе будет интересно поработать, — Берц слегка кивнул Али в ответ, удостоверившись, что тот текущую рабочую проблему принял.
— Кто? — встрял Вик.
Берц хмыкнул — Вик не мог не вспомнить бытность свою по молодости в рядах вольных воинов.
— Биолог. — Глядя на недоумевающего Вика, Дженк поправился: — Может, вы его знали как Щитомордика, если давно тут работаете.
— Эйн? — изумился Вик. — Однако… Я бы и сам тебя на поруки взял. Но Чезу виднее.
— Да откуда вы тут все Кира знаете? — не выдержал Дженк, не забывая разглядывать первопроходцев.