Нехотя Ви призналась:
— Как вам сказать… Я же первопроходец. Боец. Астродесантница. И вдруг мыло, черемуха… Понимаете?
— Вы же все-таки в первую очередь женщина, — с пониманием прокомментировал ученый. — И ничего постыдного в варке мыла я не вижу. Я понял, ваш секрет придержу при себе, милейшее создание, если сами не передумаете.
Ви сняла затемнение и столкнулась со взглядами коллег. Нет, они по-прежнему ничего не говорили, но молчали очень выразительно.
Любопытство, повисшее между ними, можно было черпать половником, откусывать и пережевывать несколько часов: им было невероятно интересно, что такого делала с утра Ви.
Она не выдержала, фыркнула и рассекретила тайну:
— Не надо на меня так смотреть! Отдушку я для мыла делала. Черемуховую.
— А, так вот чем так с утра пахло, — сообразил Красный.
— А ты на щелочи варишь или покупаешь основу? — тут же заинтересовался Вик.
Ви, убедившись, что нежную мужскую психику первопроходцев мылом не испугать, расслабилась, улыбнулась, и разговор, как и работа, потекли своим чередом.
Вечером, отпустив Санникова с образцами к нему в сектор биологов, первопроходцы разошлись по домам и по делам: все равно данные сначала надо было обработать, а потом уже тревогу бить. Не поднимать же панику на пустом месте, пока еще ничего толком не известно.
Но интуитивно оперативники понимали: будь здесь Честер, они бы не ждали никаких результатов, а уже бегали тревожными кабанчиками и делали очередное странное, что потом окажется очевидным, простым и действенным.
Но Чеза не было. Вслух никто этого не произнес, но сумрачная тень беспокойства, и без того висевшая над первопроходцами дамокловым мечом с момента нелепого отстранения Честера, сгустилась и обрела видимые очертания.
Ви и Красный отправились на дежурство. И только они поднялись к себе в офис на третий этаж, завернули к пульту и отпустили заскучавшего Марта и интровертов с суточного бдения над спокойствием колонии, как со стороны научного отдела раздалось громогласное:
— … А еще у вас неучтенный метакарн в количестве двух флаконов. Вы решили, что в лаборатории широкого профиля допустим бардак с веществами?
— Мы у ксенобиологов взяли взаимозачетом, в обмен на канадский бальзам, для экспериментов. С каких пор фиксаторы в красном списке? — удивлялся в ответ звонкий голосок Гайяны.
Перепалка длилась минут пять и закончилась ее ледяным:
— Я проведу инвентаризацию.
— То-то же, — с удовлетворением сказал незнакомый голос.
Ви выглянула в коридор и столкнулась нос к носу с очень бледной и очень злой Гайяной.
— Это кто там? — шепотом спросила Ви, состроив большие глаза коллеге по Корпусу.
— Ветров Николай Николаевич, профессор, завкафедрой биологии Межпланетарного университета, — отчеканила ученая. — Будет у нас начальником, пока нету Тайвина, и Александр Николаевич занят. Я одного не понимаю — когда Тайвин лежал в больнице, почему никто мне поперек ни слова не сказал?
— Может, не знали? — предположила Ви. — Я обычно трудовой договор и служебные инструкции по диагонали просматриваю, что там может быть интересного. Слушай, а вы в научный часом не возьмете у меня образец гидролата на анализ, тут такое дело…
— Подавайте заявление.
Из-за двери в научный отдел показался Ветров собственной персоной.
Крупный мужчина в костюме-тройке, явно не заводского пошива, с серебристым перстнем на мизинце левой руки и дорогущими смарт-часами на правой, показался Ви странным. Спустя секунду она поняла: такое лицо можно увидеть, где угодно — на складе у магазина в толпе грузчиков, в мастерской по починке флаеров, в цехах на заводах, но никак не ожидаешь, что простой нос картошкой, слегка вислые щеки с синими прожилками, небольшие, словно вдавленные в глазницы болотно-карие глаза и приличное брюшко принадлежат профессору биологии. Ви от неожиданности отпрянула на полшага назад и уточнила:
— Какое заявление?
— Какое положено. Что там у вас… Чтобы по нужной форме, с подписью вашего начальника, их начальника, начальника Корпуса…
— Так ведь нету…
— Я понял. Бардак и безответственность тут у всех обычное состояние. Ну-ну, — высокомерно произнес профессор. — Никаких исследований сверх нормы, у научного отдела свой план, у вас свой.
— Но… — растерялась Ви.
— Без «но». Заявление — или ничего.
— Так ведь не только Тайвин в командировке, но и Честер… Ладно, к Аристарху Вениаминовичу схожу, у нас Роман Витальевич подпишет, — с трудом вспомнила имя-отчество Берца Ви. — А в научном, может…