Никитина судорожно вздохнула и уронила голову на стол, послышался звук глухого удара.
— Нет! — истерически закричала Наталья Владимировна. — О нет! Еще и она? Ну нет же! Нет!
Заместительница заведующей икнула пару раз и тоже свалилась торсом на документы, лежавшие перед ней.
— Сделай одолжение, не шлепнись в обморок, — приказала мне Ирина. — Ну и денек, блин!
Я вынула телефон.
— Вызову «Скорую» для Веры Васильевны. Ей, похоже, очень плохо, вон вся кофта от пота промокла. А ты займись Натальей. Что у вас тут произошло, пока я в кафе бегала?
— Лена ела-ела конфеты… — начала Ирина.
Но я услышала голос диспетчера и быстро сказала в трубку:
— Пожалуйста, пришлите машину, женщине дурно.
Оператор задала мне пару вопросов и пообещала:
— Будет «Скорая». Точный адрес назовите.
Я взяла со стола бумажку и начала читать:
— Улица Костенко, дом шесть, архив…
— Так от вас буквально пять минут назад бригада отъехала, — перебила меня девушка.
— Да? — удивилась я. — Простите, не знала. Никитина только что сознание потеряла, а еще Калинина тоже без чувств.
— Она очнулась, — радостно сообщила Ира, — Наташа, выпей водочки.
— Нет! Она отравлена! — завопила Наталья Владимировна. — В кабинете кругом яд разлит! Рассыпан! Мы все умрем! Как Лена! Вирус! Теракт!
Рябцева закатила глаза, но Ира быстро потрясла ее за плечи.
— Хватит идиотничать, возьми себя в руки.
— Что у вас там происходит? — непрофессионально занервничала диспетчер.
— Сама не знаю, — честно ответила я, — поторопите бригаду.
— Уже едет, — сказала девушка и отсоединилась.
До приезда «Скорой» Ира обнимала рыдающую Наталью Владимировну и по-матерински вытирала слезы, потоком катящиеся из ее глаз. А я, ощущая себя полной идиоткой, обмахивала газетой Веру Васильевну, которая периодически открывала глаза и стонала.
— Что тут у вас случилось? — начала возмущаться с порога полная женщина с чемоданчиком в руке. — Опять вызвали!
— Ксения, перестань, — велела другая тетка и посмотрела на нас с Ирой. — В чем проблема?
— Сами не видите? — обозлилась Бородулина. — Обморок с истерикой.
— Видим, — спокойно сказала врач, — но хочется понять: из-за чего женщины так себя ведут?
— Мое лекарство… — еле слышно прошептала Вера Васильевна. — Аллергия… отек… задыхаюсь.
— Ксения, готовь укол, — приказала доктор, наклоняясь над Никитиной.
Медсестра подскочила к заведующей со шприцем в руке.
— Готово, Анна Семеновна.
— На что у вас бурная реакция? — поинтересовалась врач, глядя, как Ксения вводит лекарство.
— Клубника, — прохрипела та, — в любом виде… варенье… свежая… сушеная…
— Ели ягодный джем? — уточнила врач.
Вера Васильевна кивнула.
— Глупее ничего не придумали? — еще сильнее разозлилась медсестра Ксения. — Знаете ведь, что нельзя, а жрете!
Никитина показала на коробку.
— Конфеты… ромбовидные… а оказалось в треугольных… не в круглых…
Анна Семеновна нахмурилась.
— Давно она бредит? Ксения, дай второй, которая рыдает, валерьянки.
— Вера Васильевна в полном разуме, — начала объяснять Ира. — Мы тут немного понервничали, поспорили, поцапались. Потом, когда Виола ушла, все успокоились, друг перед другом извинились, сели опять чай пить. Заведующая сказала: «Мне вчера две такие коробки подарили. Одну мы уговорили вечером, поэтому я точно знаю, где какая начинка». Взяла ромбовидную конфету, объявила, что в ней пралине, и слопала. Потом еще одну и еще… Короче, штуки три съела. И мне предлагала. Но я случайно увидела сбоку коробки надпись, мол, в составе конфет присутствует пальмовое масло, и отказалась, поскольку его не ем. А Никитина еще пару конфет слопала. Лена от нее не отставала. Мы же с Натальей Владимировной ассорти не трогали. У Калининой-то диабет. Потом Никитиной надоело пралине, и она сказала: «Возьму треугольную, там точно нет джема». И всю конфету целиком в рот запихнула. Начала жевать и за горло схватилась.
— Клубника!
Медсестра вытащила из упаковки шоколадку и разломила ее.
— Точно, варенье.
— Вера Васильевна, — укоризненно сказала врач, обращаясь к заведующей, — нельзя быть такой беспечной. Знаете же про свою аллергию!
— Так вчера в такой же коробке в круглых бонбошках были марципаны, — прошептала Никитина.
— Вот безобразие! — возмутилась Ксения. — Выходит, на фабрике не следят за тем, что куда суют. Сегодня здесь ягодный наполнитель, а завтра помадка. Вау! Да тут не клубника!