- Так заставляй!
- Заставлю, если договоримся.
- О чём? – Седловицкая затушила в пепельнице сигарету.
- Видите ли, Татьяна, - Бряцалов побарабанил пальцами по столу, - для того, чтобы собрать необходимую сумму денег, нужно поддерживать постоянное высокое напряжение в обществе. Чтобы трагедия не утратила актуальности…
- Чего-чего?..
- Чтобы о вашей дочери люди подольше не забыли, нужно им постоянно напоминать о ней. Через газеты, телевидение, Интернет. Нужно организовывать митинги, протестные пикеты и другие гражданские акции…
- Я, что ли, блин, должна их организовывать?
- Нет, это будем делать мы, но для этого нужны средства. Никакой журналист не будет работать бесплатно, и ни один редактор не поставит в свою газету материал без денег… опять же: активисты, плакаты, палатки…
- У меня нет бабок,– Седловицкая отхлебнула из стакана. - А если и появятся, то все пойдут на лечение Леси…
- Нет, вы меня неправильно поняли, Татьяна,– Игорь стал нервничать. – Никто не собирается отнимать ваши последние деньги. Речь идет о благотворительных поступлениях на банковские счета, которые мы откроем. Какой-то процент нужно будет отчислять на работу общественной организации в поддержку Олеси, иначе…
- Какой процент? – Седловицкая прищурила глаза.
Пауза. Бряцалов набрал в легкие воздуха.
- Пятьдесят…
- Ты в своем уме? За что половину денег? Ты меня что, совсем за конченую…
- Подождите! – хлопнул ладонью по столу. – Без насвы вообще ничего не получите! Ни-че-го. Понятно?! В городе происходит масса убийств, сотни людей остаются калеками и влачат жалкое существование. О них давно все забыли. Забыли о студенте, которому менты отбили почки… забыли о девчонке, сбитой мажором на «Лексусе»… забыли о десятках людей, что живут в нищете на инвалидную пенсию. Человеку свойственно забывать чужое горе. Забудут и об Олесе Макароновой. Быстро забудут… без нас.
Седловицкая затянулась сигаретой и уперлась глазами в грязный стол. Затем подняла голову.
- Двадцать.
- Чего?
- Двадцать процентов.
- Сорок пять.
- Тридцать, и ни копейки больше.
- Сорок процентов и будем работать, – Бряцалов поморщился. – Татьяна, это много, очень много денег! Мы с вами не копейки делим…
- Тридцать пять. Это моё последнее слово. Если ты не согласишься, найду на твою должность другого клоуна.
- Хорошо. Будем считать, что договорились. Ну… закрепим наш союз?
- Давай, только не бери больше коньяк, лучше водки…
Игорь Бряцалов вернулся домой, сел к компьютеру и набросал текст.
ЧЕТВЕРГ. ГОРОД НИКОЛАЕВ. 16:00. ПЛОЩАДЬ ЛЕНИНА.
Состоится митинг СБОР СРЕДСТВ НА ПОДДЕРЖКУ ОЛЕСИ МАКАРОНОВОЙ!
Приходи без политических флагов! А с друзьями и деньгами!
Митинг против беззакония.
Принеси, сколько сможешь: 10, 20, 150 гривен!
На митинг приглашена мама Олеси Макароновой. Ей лично будут переданы собранные средства.
Помоги спасти жизнь!
Выложил объявление, разослал своим контактёрам по социальным сетям. Целую ночь сидел в чате. Он надеялся, что на митинг придут человек восемьдесят. Если будет хотя бы столько, то это уже хорошо. Все затраты окупятся.
Утром долго спать не дали. Разбуженный звонками, Бряцалов сел за компьютер. В новостной ленте на первых полосах висела информация о митинге в поддержку Олеси. Отлично, работает! Подхватили! Блин, а почему в 15.00? Это опечатка! Игорь собрался звонить редакторам, чтобы исправить ошибку, как вдруг заметил, что это не его текст. И не его митинг. Кто ещё, кроме него, мог додуматься до такой гениальной идеи? И тут конкуренты, сука! Ну как с таким ушлым народцем можно выполнить святую миссию?!
МИССИЯ
Привычный послеобеденный сон начальника службы безопасности «АКТИВ-банка» Вазгена Шония был прерван громким восклицанием.
- … ой, это ж Ваня!– жена возилась на кухне и смотрела эфир местного телеканала.
Вазген потёр лицо ладонями, запахнул халат и спустился вниз.
- София, я же просил не орать…
- Вазген, смотри, - жена ткнула ножом в плазменную панель, - это ж твой Иван! Так складно рассказывает, прям как миссионер.