- Мартин прав, я должна лететь.
Я вздрогнул – мама открыла дверь так тихо, что мы не услышали.
- Но Оля… - попытался возразить отец.
- Что Оля? – мама сощурила глаза и стала похожа на разъяренную кошку. – Что? Мало того, что ты…
Мне показалось, что сейчас она скажет что-то такое, чего говорить категорически нельзя. Наверно, отцу тоже так показалось – он так поспешно и резко дернул маму за руку, что она болезненно скривилась.
- Я поеду с мамой, - сказал я, отвернувшись к окну. Мне совершенно не хотелось в этот момент видеть их лица. – У меня есть российская виза. Она действительна с завтрашнего дня.
3.
По официальной версии мы собирались с Ванькой поехать в Венгрию. Недели на две. Так я сказал родителям. На самом деле вместе на Балатоне мы решили пробыть всего неделю. Только Ванька ехал туда через два дня, а я… Завтра вечером я должен был лететь в Петербург, а в Венгрию отправиться позже. Я твердо решил найти бабушку. И выяснить все. На смену подростковому презрению и негодованию пришло желание узнать наконец, что же произошло на самом деле. Я понимал, что добиться правды от родителей все равно не удастся.
Впрочем, Ванька, которому я рассказал обо всем под большим секретом, мой оптимизм не разделял.
- Вот ведь не сидится тебе на жопе ровно, - сказал он. С Ванькой мы тоже разговаривали только по-русски, и литературным языком, и жаргоном владели безупречно, только небольшой акцент отличал нас от «настоящих» русских. – Я в детстве детектив читал про парня, от которого отец с мачехой скрывали обстоятельства смерти его родной матери, да? Ну, парень все дергался, дергался, целое расследование провел, пришел к папаше и говорит: так и так, я все знаю. Намекая, что это папаша с мачехой мамашу угробили. А те в обморок, да? Потому что на самом деле этот парень как раз сам маму и застрелил случайно в младенческом возрасте. А потом болел долго и все забыл. Вот они и тряслись, как бы он что-нибудь не вспомнил. Вот скажи, далась тебе эта бабка? Не видел ты ее ни разу – и что? А вдруг там, что-то такое, что потом сам не рад будешь?
Впрочем, все это я и сам говорил себе не раз. Но как раз мысли о том, что, может быть, лучше не будить лихо, пока спит тихо, заставляли еще больше думать: что это за лихо такое спящее. Казалось бы, что тут такого, поссорились родственники и не общаются много лет. Каждый второй сериал построен на подобном. Но я никак не мог избавиться от мысли о том, что это неправда. Или не вся правда.
- Ты деструктор, - морщился Ванька, теребя в ухе многочисленные сережки. – Ты из породы идиотов, которым нормальная спокойная жизнь – невмоготу, да? Которые старательно ее разрушают, причем выстроив для этого самую прочную идейную платформу. А потом, когда понимают, что сделанного не воротишь, начинают с тоски пить, колоться и резать вены.
Я понимал, что он прав. Но поделать с собой ничего не мог. Порою родители казались мне отвратительными лицемерами. Я одергивал себя и пытался убедить, что это лишь мои фантазии. И все же меня не оставляло ощущение того, что я иду по девственно чистому снегу, искрящемуся на солнце. Но под этим снегом – тонкий лед и отвратительное грязное болото.
У меня было только два выхода. Или убедиться, что внутренний голос меня не обманул, или понять со стыдом, что я придурок с параноидальными наклонностями. Пусть я деструктор, но прятать голову в песок по-страусиному я больше не собирался. Если в прошлом моих родителей было что-то мерзкое, я мог бы попытаться понять и простить их. Если же я все выдумал, тогда мне оставалось только вздохнуть с облегчением и мысленно просить у них прощения за свои подозрения.
Получить российскую визу оказалось до смешного просто. Ванька подробно описал мне всю процедуру, которую проделывал уже не один раз. Но бабушка умерла, всего за день до моего приезда, и в этом было что-то мистическое. Я не представлял, как буду искать ее, не зная о ней ничего, кроме имени и фамилии, но почему-то был уверен, что обязательно найду. Оказалось, что все зря. Или нет? Или так и должно было быть?
4.
И все-таки мы полетели в Петербург втроем. Каким-то образом отцу удалось получить и визовую поддержку, и саму визу за один день. Сначала мама спорила, утверждая, что отцу совершенно необязательно сопровождать нас, но он все же настоял.
- Мартин уже взрослый, ему нужна своя квартира, - говорил он, укладывая вещи в сумку. – Наверняка квартира твоей матери останется тебе, ты же единственная дочь. – Мама поморщилась, но промолчала. – Мы сможем ее продать и купить квартиру Мартину. Я не уверен, что ты справишься со всем этим одна. Надо ведь будет столько бумаг оформить.