Он уже хотел спросить, сколько ей лет, но вспомнил, что задавать такой вопрос женщинам и девушкам считается неприличным. Тем не менее он был удивлен: несмотря на детское выражение лица, фигура у нее была вполне оформившаяся.
- Мне пятнадцать, - все же ответила Настя на его немой вопрос. – Я в девятый класс перешла.
- Правда? – еще больше удивился он. – А я думал, вы уже окончили школу. Даже хотел спросить, поступаете куда-то или уже учитесь.
Они помолчали немного. Он все так же стоял у порога, прикрыв за собой дверь. Настя осторожно вытянула ноги и села на край кровати, разглядывая розу на ковре.
- Настя, а кто этот парень, с которым твоя сестра?.. – он как-то незаметно для себя назвал ее на ты и подумал, что это даже лучше, не так официально. Хотя и совсем не по плану «Начало беседы. Патентовано».
- Это Камил. В медицинском учится. Он чех.
- И давно это у них?
- Да месяца три, наверно, - Настя запнулась. – Ой. А вы, наверно…
- Да. Я, наверно, тот самый Олег, если ты это имела в виду, - сказав это, он до крови закусил губу.
Настя испуганно кивнула.
- А вот теперь, пожалуйста, расскажи мне все, что Ольга говорила тебе обо мне. Пожалуйста, - повторил он с нажимом.
Он совсем не был уверен, что Настя захочет это сделать – все-таки сестра. Но она снова кивнула.
- Она говорила, что к ней в университете вечно пристают всякие уроды. Поэтому… поэтому она нашла…
- Нашла идиота, которого можно держать на коротком поводке, - жестко закончил он. – Чтобы все думали, что у нее есть парень, и не лезли. Я так и понял. Давно уже.
Настя опустила голову.
- Скажи, пожалуйста, а почему ты мне об этом рассказала? Только потому, что я попросил? Или есть еще какая-то причина? Мне просто интересно.
Она молчала какое-то время, продолжая упорно разглядывать розу, потом резко подняла голову.
- Мне было вас жаль. Я говорила, что нельзя так с человеком поступать, а она смеялась. Мол, он такой самоуверенный, ему полезно будет понять, что на самом деле он далеко не пуп земли. А сегодня, когда я вас увидела, сразу подумала, что вы… что ты хороший человек.
Она смело посмотрела ему прямо в глаза, и он не смог отвести взгляд.
- Помоги мне, пожалуйста, - сказал он. – Я хочу уйти. Но они там, в коридоре. Скажешь, когда можно будет?
Настя кивнула и вышла из комнаты, резко толкнув дверь – чтобы заскрипела. Что-то сказала в коридоре Ольга, послышались шаги. Через несколько минут Настя заглянула в комнату и шепнула:
- Все.
- Спасибо… Настенька, - кивнул он и ушел.
58.
Я сделал вид, что сплю.
Господи, за что мне это? Ведь это же моя мать! Дай мне силы вынести все это и не сломаться. Я хотел этого. Хотел правды. Думал, что лучше знать ее – какой бы она ни была. А теперь не представлял, как вынести груз этой правды. Груз, который с каждый днем, с каждым крохотным шажочком вперед, становится все тяжелее.
Господи, помоги мне! Помоги мне понять и простить. Ведь только любовь, как говорил апостол Павел, долготерпит и милосердствует, все покрывает и всему верит…
Шепча слова молитвы, я плавно погрузился в легкий и светлый сон, где светило солнце, где все были живы, никто не обманывал друг друга, и все друг друга любили. Проснулся я как от толчка.
В комнате было слишком тихо. Только сонное дыхание ночного города за окном. С Ванькой мы не раз ночевали в одном помещении, и я знал, что лет с шестнадцати он храпит, как пьяный извозчик.
- Вань, - позвал я.
В ответ – тишина. Я сел на диване, всмотрелся в темноту. Раскладушка была пуста.
Во рту мгновенно пересохло. Фраза «сдавило сердце» всегда казалась мне какой-то пошло надуманной – если речь не шла, конечно, о приступе стенокардии. Но сейчас я почувствовал именно это: словно чья-то рука сжала мое сердце в кулаке, медленно пытаясь раздавить. Стало трудно дышать.
Я прислушался, и мне показалось, что где-то совсем рядом шепчутся, счастливо постанывают и самозабвенно скрипят пружинами кровати. За стеной? Или, может, все-таки в другой квартире, выше или ниже? Или в моем распаленном воображении? Может, на самом деле Ванька просто пошел в туалет, а я тут придумываю неизвестно что?
Я подождал. Потом еще подождал, обзывая себя паршивым ревнивым параноикам и прочими нелестными эпитетами. Ванька не возвращался.
Нет, этого просто не может быть, простонал я. Это уж слишком. Не может так быть, чтобы рухнуло все сразу. Не могу я потерять ко всему прочему лучшего друга и любимую девушку. Да-да, любимую. Хватит уже притворяться!