Его вид сверху был так живописен, что по молчаливому согласию спутницы Ставр остановил такси в воздухе, и они четверть часа любовались двумя пересекающимися центральными проспектами города – Дорогой Мертвых и Проспектом Жизни. Гигантские массивы Пирамиды Луны и Пирамиды Солнца, сложенные из альфабетонных блоков и облицованные нетесаным вулканическим камнем, с храмами на плоских вершинах, выглядели величественно и грозно, вызывая священный трепет овеществленной Истории. А обширный комплекс построек, возведенных на одной платформе у пересечения проспектов и объединенных под общим названием Сьюдадела, что по-мексикански означает «цитадель», бывший текпан[1] правителя Теотихуакана, был поистине великолепен. В этом ансамбле сверкающих позолотой зданий выделялся храм Кецалькоатля – Пернатого Змея, покровителя культуры и знаний, одного из главных божеств местного пантеона. Храм, состоящий из шестислойного основания – каждая следующая платформа была меньше нижней – и пирамиды с балюстрадой парадной лестницы, украшали скульптурные изображения головы Кецалькоатля и бога воды и дождя Тлалока в образе бабочки. Это чудо древнеиндейской архитектуры можно было рассматривать часами.
К западу от Сьюдаделы располагался еще один комплекс построек, но уже современных, хотя и стилизованных под пирамидальную готику древних сооружений. Именно там и должен был проживать Ян Тот, характер которого по отзывам укладывался в знаменитое высказывание Эрнста Теодора Амадея Гофмана: «Друзья утверждали, что природа, создавая его, испробовала новый рецепт и что опыт не удался»[2].
Полюбовавшись десятками пышных храмов и дворцовых сооружений по обеим сторонам проспектов, среди которых выделялись Дворец Кецальпапалотля, Храм Атетелько и Дворец Пернатой Улитки с их квадратными колоннами с низкорельефными изображениями божеств и животных, орлов и ягуаров, и красочными фресками, Ставр повел такси к кварталу Тепантитла. Грехов не дал точного адреса Тота, и теперь надо было искать его в поле Сил без особой уверенности, что их примут.