Карась пожал руки Доку с Артистом и захлопнул дверцу. Приезжие проводили взглядом своего нового знакомого до его машины, подождали, пока «вольво» пересечет перекресток, а потом завелись и медленно покатили искать дом № 5 по улице Карла Маркса. Поиски не отняли у них много времени. Через пять минут Док остановил «Ниву» у запертой калитки в чуть покосившемся заборе, рядом с которой висела табличка с нужным номером. Двигатель смолк. Артист и Док переглянулись.
Док взглянул на свои часы.
— Кажется, пять часов вечера — это еще не поздно? — риторически спросил он.
— Даже зимой в городе Двоегорске, — согласился Артист.
Но, несмотря на это бесспорное утверждение, в окнах дома № 5 было темно. И эта темнота недвусмысленно демонстрировала, что дом совершенно пуст.
— Пойдем, проверим.
Они вышли из машины и огляделись. Под ногами скрипел и искрился снег. На темнеющем небе не было ни облачка, и с противоположной от заката стороны уже начали проблескивать звезды. Вокруг стояла совершенно непривычная для городского человека тишина. Если бы не раздававшийся временами собачий лай и не гудевший где-то вдалеке автомобильный двигатель, эта тишина просто нестерпимо звенела бы в ушах.
На улице не было ни души, Док закурил.
Артист подошел к калитке, снял с нее проволочную петлю и распахнул. Пару секунд смотрел в глубину двора. Потом к нему присоединился Док. Двор до самого дома белел нетронутым снегом, и только у крыльца виднелись несколько едва различимых следов.
— Ты знаешь, — задумчиво произнес Артист, — если твой старый приятель Леша Сомин и выходил куда-нибудь из дома, то это было неделю назад. Не позже.
Док выдул густое облачко дыма вперемешку с паром.
— Подожди здесь, — сказал Док и направился к крыльцу.
Поднявшись по трем ступенькам к двери, он постучал.
Никакого ответа. Никакого движения в доме.
Док немного подождал и постучал еще раз. Потом заглянул в ближайшее окно, медленно пошел вокруг и скрылся за темнеющим углом.
Неожиданно Артист услышал какой-то легкий скрип и оглянулся на улицу.
Секунду спустя калитка дома № 4 с противоположной стороны улицы открылась, оттуда вышел мужичок в накинутом на плечи тулупе и направился прямиком к Артисту. По дороге он с интересом оглядел «Ниву», транзитный номер за лобовым стеклом и, закурив, наконец подошел. На лице его расплылась улыбка.
— Здоров, — сказал он и протянул руку.
— Да, в общем, не жалуюсь, — попытался схохмить Артист, пожимая руку, но мужичок на попытку не среагировал.
Неожиданно появился Док, и мужичку пришлось повторить приветствие.
— Здорово, мужики, — сказал он. — Вы к Шаху?
— К кому? — переспросил Артист.
— Ну, к Лехе Сомину? Я так и знал, что кто-нибудь приедет раньше.
— А где он? — спросил Док.
— Ну как. Он, это, за женой поехал.
— За какой женой? — не понял Артист.
— Ну, за Ленкой, за невестой своей. Вы че, не знаете? Она же не наша, не двоегорская.
Док и Артист переглянулись с некоторой растерянностью.
— А откуда тогда ты ее знаешь? — спросил Артист.
— Так она приезжала сюда.
— Раньше сама приезжала, а теперь он за ней поехал?
— Ну да. Это, мать-то ее тоже привезти надо.
— И куда же он за ней уехал, за невестой-то? Мужичок усмехнулся:
— Вы че, мужики, из ментовки? Я тут околею на ваши вопросы отвечать. Мое дело маленькое. Меня Леха просил за домом присмотреть, пока его нет. Да встретить кого, если раньше время на свадьбу приедет.
— Когда он хоть вернется? Говорил? — спросил Док.
— Должен был сегодня утром. Ведь я сначала так и подумал, что это он.
Смотрю — нет, машина чужая… Вы, это, располагайтесь пока, заходите в дом. Там есть пожрать чего, чай, сахар. — Мужичок сунул руку в карман штанов и вытащил здоровенный ключ от висячего замка. — Вот. Размещайтесь, как дома. Леха-то наверняка приедет скоро. Ночью или завтра утром… Док взял у мужичка ключи.
— Тебя как зовут-то? — спросил Артист.
— Меня-то? — переспросил мужичок. — Да можно Петровичем… Может, это, хлопнем по стакашке за знакомство? Я сейчас сбегаю домой, принесу.
— Да мы уж подождем, когда Леха приедет.
— Ну, как знаете. А я пойду, хлопну. — Мужичок выбросил окурок на землю и натянул тулуп поудобней. — У меня тут вчера маленько передозировочка вышла. Так весь день лечусь… Ну лады. Располагайтесь, отдыхайте. Машину можете загнать во двор. А я вас завтра попроведаю.
С этими словами мужичок развернулся, потрусил к дому напротив, скрылся за его калиткой.
Док задумчиво покручивал в руках оставленный ключ.
— Ладно, в ногах правды нет, — сказал Артист. — Пошли, что ли, в дом, раз ключ у нас есть. Они раскрыли ворота, загнали машину во двор, а потом пошли в дом. Сняли огромный замок, зашли в сени, включили свет. Сени — ну, скажем, по-городскому, прихожая, коридор, большая комната в два окна, маленькая комната, кухня, две печки, лестница наверх, лестница вниз. Дом как дом. Док и Артист остановились в большой комнате руки в боки. Артист сделал шаг в коридор.
— Ну что, ищи чай, — сказал он, — а я печку пока протоплю.
— Погоди, — остановил его Док. — Что-то здесь не так. Надо бы глянуть, куда лестницы ведут.
— Док, я и сам вижу, что здесь не все в порядке, — поморщился Артист, — но ведь нас не в тыл к врагу заслали, а? Ты же просто приехал к своему другу, с которым не виделся больше десяти лет, на свадьбу. И я с тобой. Отдохнуть и развлечься. Может, не стоит играть в партизан, а просто заварить чайку покрепче, да и посидеть, подумать о том, как странно живет твой Леха Сомин?
— Думаешь, это у меня профессиональная болезнь? — с сомнением спросил Док.
— Вроде мании преследования?
— Будь проще. Док! Мало ли что на свете бывает.
Док покачал головой.
— Понимаешь, Семен, — произнес он, — как-то здесь все слишком не так.
Посмотри. Ни одной фотографии на стенах. Никакой посуды. Никаких вещей. Ну, я не знаю, что там еще бывает в доме, где постоянно живут… Понимаешь, такое впечатление, что это мертвый дом. Не жилой… Нет, давай-ка мы все здесь осмотрим, а потом уж заварим чайку.
Артист вздохнул:
— Ну ладно. Уговорил. Давай осмотрим. Они разошлись по комнатам и минут пятнадцать усердно рыскали во всех углах, шкафчиках и нишах.
А потом снова сошлись в прихожей.
— Ну что? — спросил Док.
— Ничего. Абсолютно. Пара старых тряпок — и все. Даже золы в печках нет.
— А я нашел кое-что.
— Ну да?
— Там, в большой комнате, — рассказал Док, — на столе полупустая упаковка чая, сахар в банке, сухари и три стакана. А на подоконнике консервная банка с пятью окурками и несколько пустых пивных бутылок.
— Все?
— Все.
— Не густо. Ну и что мы имеем?
— Здесь никто не живет, — убежденно констатировал Док. — И давно. Может, это Петрович для нас с тобой принес сегодня с утра чаю с сахаром?
— А заодно пустые пивные бутылки. Артист снова хмыкнул.
— Бедновато, однако, твой Леха Сомин живет, — сказал он. — Может быть, у него хотя бы в погребе что-нибудь припасено для гостей?
Док кивнул:
— Давай. А я наверх.
И они опять разбежались, только теперь один вниз по лестнице, а другой наверх. Док отворил низенькую дверку в чердачное помещение и обнаружил за ней обычный хлам под толстым слоем пыли: пяток кирпичей, десяток досок, несколько стопок старых журналов, несколько тряпок. Одним словом, ничего особенного. И вдруг он услышал снизу короткое: «Док!» Тут же тревожно встрепенувшись, он быстро спустился в подвал.
Там, посреди высокого подпола, сидел на корточках Артист и с интересом разглядывал то, что было разложено перед ним на тряпках.
— А вот и сюрприз к праздничному столу, — сказал он, не оборачиваясь, когда в подпол спустился Док.
На промасленной тряпке были аккуратно разложены: новенький «калаш» АКМ с полным набором — подствольным гранатометом, лазерным прицелом, тремя обоймами и пятью гранатами, две «беретты» с глушителями и четырьмя запасными обоймами, штык-нож, взрыватели и две плоские коричневые упаковки.