Я облазил дома, их было всего-то не больше двух десятков. Нашел банку из-под кофе, полную цейлонского чая. Нашел пачку вермишели — оставил кто-то из охотников еще прошлой зимой. Нашел толстую книгу без обложки из жизни шахтеров, без названия, книга времен лакировки действительности — был такой период в литературе. Нашел керосиновую лампу без стекла. Ночи темные, и лампа очень пригодилась.
Вместо стекла в лампе приспособил пустую стеклянную банку из-под консервов, пришлось отбить донышко. Банок на помойках полно — перебил с десяток, прежде чем (в прямом смысле) добился, успеха. Зато теперь знаю — из-под венгерских компотов банки не годятся, лопаются по стенкам, дно не отлетает. А наше стекло лучше.
Для отбития дна рекомендуется использовать знания, полученные на уроках физики в школе, — холодная вода, ниточка, бензин. Если не получится, то просто нагревается донышко и тут же опускается в ведро с холодной водой. Иногда получается, если иметь под рукой десятка полтора банок.
Лампа вышла отменной. Я ее подвесил к потолку, стало как в каюте, и почувствовал себя последним пиратом на лишенном парусов бриге.
По утрам я садился в дюральку, переплывал на веслах лагуну, проверял сеть с рыбой. Шел голец. Солил я его и вялил, готовил впрок. Соорудил даже малую коптильню. В заброшенном складе было много ящиков соли, пригодилось. Вот, только есть рыбу надоело, надоела она мне во всех видах. Чердак увешан вяленой, сушеной, копченой рыбой. Все — больше ловить не буду!
Каждый вечер на поселение надвигались туманы. Туманы шли с моря и из тундры, и откуда-то внезапно сверху, — отовсюду шли туманы, я просто задыхался в них.
Вода в лагуне пресная, но для чая и разной готовки мы брали воду из ручья, потому что в лагуне лежало несколько туш моржей еще с прошлого года, и к ручью приходилось идти в конец поселения, метров двести от дома.
В один такой туманно-тоскливый вечерея мыл котелок в ручье, освобождал его от остатков ухи, чтобы вскипятить чай — котелок у меня один.
Набрал воды и собрался было уходить, как заметил у крайнего дома серые тучи. Пригляделся — это были медведи. Осторожно, стараясь не шуметь, не привлекать их внимания, пошел по тропинке домой. Принес полкотелка — знать, спешил.
А медведи между тем были от меня через два дома. Рыжебокая и малыши. Медведица ходила вокруг дома, что-то вынюхивала, голова ее была опущена к земле, потом стала на задние лапы, передними уперлась в наличник, казалось, она заглядывает в окно. Один малыш суетился рядом, а второй быстро залез по лестнице на крышу и устроился на коньке, посматривая на братца и как бы приглашая поиграть.
Медведица подошла к лестнице, стала на задние лапы и начала ее царапать, очевидно приказывая малышу спуститься.
А если они вздумают поиграть на моем доме? Наверняка учуют рыбу на чердаке.
Оружия у меня нет, оно с ребятами. Я свалил лестницу, ведущую на чердак моего дома. Опрокинул бочку с керосином и покатил ее так, чтобы из отверстия керосин проливался на тропу около дома — возможно, запах отпугнет гостей. Поставил бочку в дверном проеме — от нее ужасно несло. А в качестве оружия у меня был топор и два фальшфейера. Но к огню я уже видел, как медведица относится. Разве что опять ей не понравится запах дыма, остается надеяться на это.
Медвежата между тем были на земле. Они что-то не поделили и принялись возиться. Мать не обращала на них внимания.
Надо было отпугнуть их, не позволить идти по тропе мимо моего дома, и я начал стучать в бочку топором. Керосина там было немного, и железная бочка звучала звонко.
Медведица встрепенулась, подняла голову, искала, откуда звук, — и увидела меня. Не скажу, что я чувствовал себя уверенно.
Наверное, она была удивлена. Еще бы! — на ее территории чужой. Она смотрела и не торопилась уходить. А медвежата на стук не обращали внимания. Стоя на задних лапах, они обхватили друг друга, но никто не мог никого свалить, силы, наверное, были равными. Они переминались с ноги на ногу, а я стучал в бочку. Стук был ритмичный, и в этом ритме переминались медвежата, казалось, они танцуют, и я представил, насколько, должно быть, у меня дурацкий вид со стороны: растрепанный бородач ритмично стучит топором в бочку, бросая вороватые взгляды в сторону удивленной медведицы, а два медвежьих ребенка под эту музыку танцуют.
Долго продолжался этот концерт, я аж вспотел.
Мать разняла малышей и пошла ко мне. Я перестал стучать. Торопливо зажег фальшфейер и бросил его. Она отпрянула, еще раз посмотрела на меня и пошла стороной к ручью. Дети обогнали ее, и вскоре вся троица скрылась в тумане.