— Пока хоть один из моих подопечных носит рваньё или ходит босой, таким буду и я. Ваше благополучие важнее моего, — отмахивался он. Только тогда люди переставали спорить.
Тим ждал.
Только когда в крепости появились общие спальни, больничное крыло, зал собраний и столовая, когда привезли первый генератор электричества и обеспечили светом жилые помещения, когда пригнали и починили первые автомобили, и когда появилась возможность ездить в ближайший город за новостями и продуктами, он смог рассказать им, каким хотел видеть мир.
Он мечтал о мире, в котором не будет предательства. В котором любой конфликт был бы задавлен в зародыше, в котором не было бы пустых, ненужных смертей. Этот путь был слишком долог, и он не смог бы пройти его один.
Тогда никто не ушёл. Но он видел смятение на лицах людей.
В Америке тогда же появился Бэтмен. Тиму не стоило большого труда разгадать, кто скрывается за маской летучей мыши. Ещё тогда, глядя на мальчика за окном Роллс-Ройса, он знал, что ждёт его в будущем. Брюс лечил Готэм, но не слишком старательно. Он лечил симптомы вместо того, чтобы устранить причину.
Тим следил за ним время от времени. За тем, как Брюс подбирает таких же, как он, сироток, и воспитывает из них свою армию. Почти как делал Тим, только всё так же неправильно: Бэтмен научил их лишь облегчать мучения серого города.
В середине восьмидесятых Баст свела их тропы вместе.
До Тима дошли слухи о заброшенном складе с бензином на самой границе Эфиопии. Он лично возглавил отряд теней — так они называли четверых собирателей, первыми отправлявшихся на места крушений или завершившихся боевых действий. Тим редко присоединялся к ним, чаще помогая Лесли и другим медикам подготовиться к возможному приёму раненых.
Но в этот раз он вызвался первым. Он даже не мог сказать, в чём причина.
Они пересекли границу за несколько часов и ещё быстрее нашли нужный им склад. Когда они подъезжали, уже стемнело достаточно, чтобы стало заметно, что склад не был заброшенным.
Внутри горел свет. Неподалёку стоял пустой грузовичок.
Тим тут же резко вскинул руку:
— Заглушите мотор. И выключите фары, — и спрыгнул на песок, как только машина остановилась. — Я посмотрю, что происходит. После решим, что делать дальше.
Он накинул на голову тёмный капюшон, пригнулся и побежал. Затормозив у двери с окошком, Тим осторожно заглянул внутрь.
Светловолосая женщина стояла, отвернувшись к стене, почти уткнувшись в неё лбом, и нервно щёлкала зажигалкой, пытаясь прикурить. Два амбала, похоже, из местных, стояли к двери спиной, наблюдая за чем-то и переговариваясь. Тим привстал на цыпочках, чтобы рассмотреть, что происходит за их спинами. Один из амбалов развернулся и пошёл к женщине, открывая обзор.
Высокий худосочный мужчина, обмазанный белой краской, избивал ломом мальчишку в жёлтом плаще и красной тунике.
Джокер.
Робин.
Тима вновь охватила первобытная ярость, которую он испытал, только когда выбрался из подземного живительного источника. Когда вспомнил всю боль, что принесло ему — и миру — человечество, и едва не завыл от отчаяния.
Брызги крови на ломе и на одежде готэмского психопата пробудили в нём успокоившийся было гнев, и он, забыв, что обещал дать своим людям знак, выбил ногой дверь.
Злость придавала ему сил. Скорости. Боги и демоны были на его стороне.
Он метнулся к Джокеру, миновав амбалов, и схватил его за руку, стиснув пальцами запястье. Краем уха он услышал, как на склад ворвались его спутники, так что теперь можно было не беспокоиться, что ему помешают.
Джокер взвизгнул и выронил лом. Мальчик на полу съежился, вжавшись лицом в колени.
— Да ты просто птичка-обломинго, ха-ха-ха, — прокомментировал его появление Джокер. Тим выпустил его руку, наклонившись за ломом, и Джокер тут же выхватил пистолет.
— Думаешь, меня пугают пули? — Тим поднялся и перехватил лом поудобнее. — Правда так думаешь? — Он посмотрел ему в глаза, будто надеясь увидеть в них человечность, или хотя бы подобие сожаления, но ничего, кроме безумия, не обнаружил.
Это лишь подпитывало его ненависть. Зелёные искры то и дело вспыхивали перед глазами, и время будто ускорилось. Джокер стрелял, но промахивался. Тиму удалось выбить пистолет у него из рук и ударить несколько раз прежде, чем тот успел достать нож. Он сбил Джокера с ног и несколько раз, слишком сильно для простого человека, ударил по спине.
Джокер упал на живот, похоже, потеряв сознание, но Тим не остановился.
Джокер был гниющей раной Готэма. Он должен был быть уничтожен. Это была необходимая жертва.
Но и смерти он был недостоин.
Тим перевернул лом и нанёс несколько резких и быстрых ударов в разные места позвоночника. Хруст казался ему музыкой, и Тим поймал себя на том, что улыбается.
Паяц больше никогда не сможет даже просто пошевелиться. Сейчас этого было достаточно.
Как только Джокер был повержен, Тим начал успокаиваться. Старое, умиравшее однажды сердце прекратило биться с бешеной скоростью. Дышать стало легче. Он выронил лом и опустился на колени рядом с Робином.
— Совсем ребёнок, — выдохнул он. — Его нужно увезти к нам.
— Господин. — Один из его спутников — Камал — коснулся его плеча. — Не уверен, что мы сможем его спасти.
— Я смогу. — Тим откинул мокрую от крови чёлку со лба мальчишки. Он уже знал, почему оказался здесь и что должен был сделать. — Боги прислали меня, чтобы я его спас. Он не умрёт. Берите его и уезжаем. Первую помощь окажем по дороге, главное, чтобы он дотянул до крепости. За бензином вернётесь завтра. — Он поднялся и отошёл, глядя, как умирающего ребёнка берут на руки и выносят со склада. Он вышел следом, не оглядываясь ни на женщину, всё ещё лежащую без сознания, ни на связанных амбалов, ни на искалеченного Джокера.
Если Робин здесь, значит, и Бэтмен скоро заявится.
Им нужно было уходить.
***
Робин умер у него на руках, когда они миновали ворота крепости. Два с половиной часа оказались сроком слишком долгим.
Тим прижимал мальчишку к себе и молил Тота и Анубис дать ему ещё немного времени. Слишком рано было взвешивать его сердце и совесть.
Едва машина остановилась, Тим выскочил из неё, подхватил искалеченного мёртвого Робина и побежал к крепости. Переступив порог, он обвёл глазами общий зал и нашёл в толпе Лесли.
— Лесли, мне нужно, чтобы ты приготовила транквилизатор и носилки. Я буду в подвале.
Лесли не стала задавать вопросов и тут же исчезла в одном из коридоров.
— Ра’с, — снова обратился к нему Камал. — Он мёртв.
— Это не важно. Я верну его. — Тим сглотнул и развернулся, спеша к лестнице в подвал. Он и так потратил слишком много времени.
Он почти не чувствовал вес тела в своих руках, хотя мальчишка весил явно больше пёрышка Маат. Быстро спустившись по лестнице, он замер на мгновение, осознав, что его люди идут за ним, и коротко обернулся: