— Что, ты даже не спросишь, что это было, и почему я вдруг превратился в чудовище? Джейсон спросил меня об этом сразу же. — Тим нервно прикусил щёку.
— Я подумал, что ты сам расскажешь мне обо всём. Когда захочешь, — протянул в ответ Кон.
Он затих, и следом за ним затих Тим. Его вдруг накрыло волной необъяснимого блаженства и спокойствия. Он поймал Кона за руку, переплетая их пальцы, и снова закрыл глаза, чтобы не заплакать от переполняющей его радости.
Кон молчал какое-то время, а потом заговорил снова:
— «Потрясно» — это про твои волосы. Ты как с картинки сошёл. — Он вновь сжал его в объятиях, целуя в шею. — Расскажи мне, почему ты вдруг стал так похож на шутки Джейсона про Шрама, — шепнул он. Тим закатил глаза и тихо рассмеялся:
— Ну, начинается…
И замолк, слушая голос, который его спас.
Тени привели Лютора на следующий день. Тим уже успел проснуться и спуститься в общий зал. Кон принёс ему кофе по-турецки и гёзлеме с сыром и шпинатом, чтобы Тим позавтракал, пока просматривает подборку новостей на ноутбуке.
Лютора никто не связывал, никто не держал его за руки. Просто тени следовали за ним по пятам, и легко было представить, что будет, попробуй Лютор сбежать или предпринять хоть что-то.
Джейсон обошёл процессию, окинул Лютора коротким взглядом и направился к Тиму. Сев по левую руку от своего лидера, он вытянул ноги и скрестил руки на груди.
Тим отодвинул опустевшую тарелку, вытер пальцы и губы салфеткой и поднял голову только после того, как Лютора подвели к его столу.
— Доброе утро, мистер президент. — Сам он так и не встал. Не протянул руку для рукопожатия. Даже не предложил Лютору сесть.
— Аль Гул так труслив, что прячется за спиной ребёнка? — Лекс сунул руки в карманы и посмотрел на Тима со снисхождением. — Бедняжка.
— Аль Гул так щедр, что предстал перед тобой сам, — спокойно ответил Тим. — Правда, беседа будет не очень долгой.
— Как будто я достаточно глуп, чтобы поверить мальчику в линзах. — Лютор закатил глаза и усмехнулся, а потом повернул голову и уставился на Кона: — Смотрю, у вас мой клон.
Даже не глядя на Кона, можно было понять, что он чувствует. Самого Тима будто ударили поддых, выбивая воздух. Он с горечью вспомнил, как сам похитил клона, считая его бездушным гомункулом и вещью, подлежащей уничтожению.
— Он не твой. У него вообще хозяина нет. — Тим сделал глоток кофе и сощурился: — Как и у всех, кто состоит в Лиге теней.
— А вы всегда подбираете то, что плохо лежит? — парировал Лютор.
— Это скорее о тебе можно сказать. — Тим наконец поднялся, глядя бывшему президенту, миллиардеру и филантропу в глаза. — Знаешь, я ведь тоже далеко не идеальный лидер. Но я хотя бы не пытаюсь прибрать к рукам как можно больше денег, искупать собственный народ в крови и ввязаться в бессмысленную, абсолютно ненужную войну с теми, кто тебе и твоим соотечественникам ничего не сделал. — Он не отводил взгляд и не моргал, цепляясь за безумие в чужих глазах. Социопат. Убийца. Совершенное зло. — Я спокойно пережил бы твою попытку очернить моё имя. В конце концов, в этом был мой план. Чтобы все думали, что я безумец и убийца. Маразматический бессмертный старик из древней легенды. — Он нахмурился и подался вперёд. — Но не ценой жизней тысяч людей, которые ни в чём не виноваты.
— «Ни в чём не виноваты» — это такое смелое заявление. — Лютор покачал головой. — Пусть бросит в меня камень тот, кто сам без греха.
— Это не повод начинать войну. — Тим вскинулся, выпрямляясь, и повернулся к Джейсону: — Смерть слишком лёгкое наказание для него. Я бы хотел продлить этот момент.
— Ра’с, — обеспокоенно шепнул у него за спиной Кон. Тим мотнул головой, не обращая внимания.
— Я так много узнал за сегодняшний вечер. — Лютор перевёл взгляд на клона, улыбаясь уголками губ и хитро щурясь. Его гордыня казалась Тиму неуместной и глупой. — Я ведь всему миру могу о вас рассказать.
Тим снова взглянул на него, так же снисходительно, как он сам пару минут назад, и улыбнулся:
— Ты думаешь, ты что-то узнал? О, ты ничего не знаешь о нас, Лютор. — Он улыбался всё шире, почти чувствуя, как улыбка его становится жуткой. — А там, куда мы посадим тебя, у тебя не будет возможности раскрывать миру глаза.
— Ни одна клетка мира не удержит меня. — Лекс всё ещё смотрел на Кона. Он видел его впервые и, похоже, теперь гадал, послушается ли Кон его команд.
— Продолжай так думать. — Тим тихо хмыкнул и обратился к Джейсону: — Уведите его в волчью яму.
Он хотел, чтобы Лютор жил. Жил, но страдал в заточении и темноте. Гнил там, пока ему не начнут являться призраки всех, чьи жизни он забрал или разрушил. И умер, забытый, ничтожный, пленённый тем, кого хотел растоптать.
Он не заслуживал ничего другого. И когда Тим взглянул на него в последний раз — буквально на мгновение — мир снова охватило зелёное пламя.
Он был на правильном пути. И не было ничего лучше этого чувства.
Лютор оказался в волчьей яме, а его деньги — те, которые не смогли арестовать американские и швейцарские банки (потому что ничего не знали о них) — Тим распределил между благотворительными и экологическими организации, но присвоил добрую половину Лиге теней. Это было и необходимостью, и необходимым злом: чтобы защищать мировое равновесие, тени должны были быть хорошо экипированы и обучены. Деньги Лютора были кровавыми. Но даже их можно было потратить на причинение добра.
Пока принадлежащие Лютору компании и организации ликвидировали, а в телевизорах граждан Америки один за другим мелькали новые и новые предвыборные ролики, Стефани Браун выжидала, затаившись в особняке Уэйнов. Тим вырезал последнюю статью, в которой упоминалась Спойлер, и спрятал её в одну из папок с данными о супергероях, приписав сбоку, что это было её последнее дело.
Баклажановая девушка решила не возвращаться на улицы. Она решила занять место Лоис Лейн.
В день выборов Тим ждал звонка. Готэмская тень, дежурившая тогда в подвале особняка Дрейков, позвонила ему в полдень. В Готэме была глубокая ночь, но Стефани, кажется, именно этого и ждала.
Тим как раз закончил тренировку с Коном, и теперь вытирал пот полотенцем, когда телефон зазвонил. Он снял трубку, прижал её к щеке плечом и подобрал брошенные бо, глядя, как Кон устало валяется на матах.
— Серьёзно? — раздалось в трубке. — Серьёзно, Ра’с? — в голосе Стефани слышались и возмущение, и разочарование, и обида.
— Серьёзно что? — Тим вернул оба бо на положенные им места, снова взял телефон в руки и прислонился спиной к стене.
— Ты говоришь со мной по телефону? Я рассчитывала, что ты поднимешься из этой штуки сам, в клубах дыма и сверкая зелёными глазами, — протянула Стефани, глухо постучала по чему-то и охнула. Видимо, ушибла руку о каменную крышку саркофага.
— Мисс Браун, за сотню лет у меня было несколько возможностей научиться пользоваться телефоном, и упустить их я не мог. — Он прикусил щёку.
— Ну, конечно, — фыркнули в телефоне.
— В любом случае. — Тим помолчал, подбирая слова. — Поздравляю вас, мисс Браун, вы докопались до правды. Кажется, ничего из того, что со мной происходило до Лиги теней, от вас не ускользнуло.