Антонина Федоровна заискивающе улыбнулась:
— Вот, полюбуйтесь, Виктор Эдуардович! — жестом указала на них с Ириной. — Некоторые студентки нынче не в состоянии отличить высшее учебное заведение от ночного клуба! Уже прямо на парах с ухажерами своими целуются! У всех на глазах, бесстыдники! Можете представить, какой позор?
Всего на миг, но в его взгляде сверкнула сталь. Стиснув зубы и нахмурившись, Макаров угрожающе приблизился к их столу:
— Белова! — нетерпеливый рык. — Тебе, смотрю, вообще спокойно не живется?
Кровь кипятком забурлила в венах. Гнев затуманил разум.
«С какой это стати он на меня орет?!»
Опешив, Лена вытаращила глаза и возмущенно воскликнула:
— Че сразу Белова-то? Я вообще ничего не делала!
Удивленно вскинув брови, мужчина прищурился:
— А кто… делал?
— Я и Слава, — тихо призналась Ирина, перетягивая его внимание на себя.
— М! — понимающе кивнул Виктор Эдуардович. — Ясно! Все нормально?
Тарасова бесцеремонно перебила Синицыну, не позволив той ответить:
— Закрывать глаза на подобные выходки я не…
— Антонина Федоровна, — остановил ее жестом Макаров, — они не со зла! Молодо-зелено. Чувства. Гормоны. Сами же понимаете!
— Извольте, но нет! Не понимаю!
— Можно вас на пару слов?
Макаров отвел профессора в сторонку и принялся активно в чем-то убеждать. И чем больше он говорил, тем сильнее вытягивалось лицо женщины. В итоге Тарасова горделиво расправила плечи и дрожащим от волнения голосом обратилась к аудитории:
— На первый раз обойдемся простым предупреждением! Искренне надеюсь, что подобные недоразумения на моих лекциях более не повторятся! На сегодня занятие окончено!
Виктор Эдуардович дополнил ее пафосную речь довольно строгим замечанием:
— Те, у кого нет прогулов — свободны! Идите готовьтесь к следующей паре. Всех остальных попрошу задержаться!
Лене сразу же поплохело. Кровь отхлынула с лица, делая кожу мертвецки бледной. Тем не менее, собрав в кулак все свое мужество, она попыталась под шумок улизнуть из аудитории с основной частью группы. С Ириной.
— Далеко собралась, Белова? — окликнул ее мужчина тоном, от которого прямо повеяло арктическим холодом. — На место села!
Не чувствуя земли под ногами, девушка подчинилась. Медленно побрела к ближайшему свободному столу и обессиленно рухнула на скамейку.
А потом вдруг с ужасом обнаружила, что из всей группы в кабинете осталась лишь она одна. Нахмурившись, Лена вопросительно уставилась на Макарова.
— Все верно! — коротко кинул он, скрестив руки на груди. — На данный момент еще никто из первокурсников не обнаглел до такой степени, чтобы прогуливать занятия в первый же месяц обучения! Никто… кроме тебя!
— Я…
— Четыре пары, Лена! За две гребаные недели!
— И что с того?
— Все твои прогулы приходятся на мои дисциплины!
— Серьезно? — невинно захлопала ресницами. — Я и не заметила!
— О, ты заметишь! — преподаватель угрожающе двинулся в ее сторону. — Обязательно заметишь!
— Не дума…
— В конце года! Или даже… семестра!
Напряжение сковало каждую мышцу, превращая тело в неподвижную каменную глыбу. Мысли, хаотично роившиеся в голове, вгоняли в ступор.
«И как все это понимать? Что именно он имеет в виду?»
Во рту от волнения пересохло. Да так сильно, что язык неприятно прилип к небу. Дыхание сбилось. Адреналин заструился по венам страшными дозами.
Стоит ли говорить, что ее бедное сердце едва не выскочило из груди, когда мужчина в несколько шагов приблизился к ней почти вплотную? Разве парта, разделяющая их, могла служить достаточной преградой? Нет! Конечно, нет!
Лена хоть и сидела на скамейке, все равно непроизвольно вздрогнула и попятилась назад, каким-то седьмым чувством распознав исходящую от него угрозу. И тут же поморщилась, ощутив, как острый угол соседнего стола впился в бок, причиняя дискомфорт. Будто не замечая состояния Беловой, Макаров навис над ней скалой, упираясь ладонями в столешницу. Та лишь жалобно скрипнула в девственной тишине кабинета, прогнувшись под его весом и силой нажима. Склонившись еще сильнее, мужчина фактически загнал Лену в ловушку, лишая воли своим обескураживающим поведением.
А после принялся разглядывать ее, точно музейный экспонат.
Пристально. Внимательно. Долгим, продирающим до мурашек взглядом.
— Разве мы не договаривались? — Тихо. Вкрадчиво. Почти шепотом. — Ты не создаешь проблем мне — я не создаю их тебе. Было такое, м?
— Но я же и не…
— Было? — процедил, стиснув зубы. — Отвечай!
— Да, было! И что?
— Ничего! — рявкнул вдруг, явно теряя терпение. — Пытаюсь понять, какого хрена происходит? Что у тебя в башке творится, а? Так не терпится вылететь из института в первом же семестре? Хочешь, чтобы тебя отчислили?