— Не удивляйся, если он согласится, — как всегда оптимистично, говорит папа.
Следующим утром, провожая Карлоса в класс на перемене между третьим и четвертым уроком, я наконец нахожу в себе силы спросить его:
— Не хочешь зайти ко мне после школы?
Он вскидывает брови.
— Это свидание?
Я сжимаю зубы.
— Не обольщайся.
— Прекрасно, потому что ты не мой типаж. Мне нравятся сексуальные глупышки.
— Ты тоже не мой типаж, — огрызаюсь я. — Мне нравятся умные и с чувством юмора.
— У меня отличное чувство юмора.
Я пожимаю плечами.
— Может быть, я недостаточно глупа, чтобы оценить его.
— Тогда почему ты зовешь меня в гости?
— Моя мама… испекла печенье. — Как только слова сходят с моего языка, я кривлюсь. Кто зовет парня домой на печенье? Может быть, мой брат, но он еще ходит в детский сад. — Это не свидание, ничего такого, — выпаливаю я, на случай если он по-прежнему думает, что я хочу за ним приударить. — Просто… печенье.
Мне хочется отмотать весь разговор назад, но это невозможно. Мы уже подходим к двери нужного кабинета, а он все еще не ответил.
— Я подумаю, — говорит он, перед тем как оставить меня одну в коридоре.
Он подумает? Как будто его приход в мой дом будет для меня огромным одолжением, а не наоборот?
В конце дня мы встречаемся возле наших шкафчиков, и я надеюсь, Карлос забыл, что я его вообще куда-то звала, но он переносит вес на одну ногу и, засунув руки в карманы, спрашивает:
— Какое печенье?
Почему из всех возможных вопросов ему непременно нужно было задать этот?
— Апельсиновое, — говорю я. — С апельсиновым мармеладом.
Он наклоняется ближе, как будто не расслышал, что я говорю.
— С апельсиновым чем?
— Мармеладом.
— А?
— Мармеладом.
Простите, конечно, но сказать слово «мармелад» так, чтобы это прозвучало круто, просто невозможно, и все эти «м», расположенные так близко друг к другу, заставляют меня звучать глупо. Но я хотя бы не заикнулась. Он кивает. Я вижу, что он изо всех сил старается сохранить серьезное лицо, но не может. Он разражается смехом.
— Можешь еще раз это повторить?
— Чтобы ты мог надо мной посмеяться?
— Sí. Это стало единственным в моей жизни, чего я жду с нетерпением. Видишь ли, ты довольно легкая добыча.
Я с силой захлопываю дверцу своего шкафчика.
— Считай, что приглашение отменяется.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но вспоминаю, что оставила все задания на дом в шкафчике, и мне приходится снова его открыть. Я быстро хватаю три нужных мне учебника, засовываю их в рюкзак и иду к выходу.
— Будь это шоколадное печенье, я бы пришел! — выкрикивает он вслед.
Так ждет меня на парковке для учеников выпускного класса.
— Чего ты так долго?
— Ссорилась с Карлосом.
— Опять? Слушай, Киара, сегодня только вторник. Тебе еще три дня его терпеть. Почему ты не откажешься быть его гидом и не прекратишь это мучение?
— Потому что это именно то, чего он добивается, — говорю я, забираясь в машину и вывозя нас с парковки. — Я не хочу доставлять ему удовольствие от победы. Он отвратителен.
— Должно же быть что-то, что заставит его засунуть свои слова себе обратно в глотку.
Слова Така рождают в моей голове идеальный план.
— Именно! Так, ты просто гений! — восторженно говорю я и делаю резкий разворот.
— Куда ты? — спрашивает Так, указывая себе за спину. — Твой дом в другой стороне.
— Сначала нам нужно заглянуть в продуктовый и в «Хозтовары МакГукина». Мне нужны ингредиенты для шоколадного печенья.
— С каких пор ты печешь? — спрашивает Так. — И почему именно шоколадное печенье?
Я озорно улыбаюсь.
— С их помощью я заставлю Карлоса в буквальном смысле засунуть свои слова себе обратно в глотку — съесть их.
5. Карлос
В СРЕДУ ПОСЛЕ ЗАНЯТИЙ я направляюсь в автомастерскую, чтобы встретиться там с Алексом. Только я пересекаю улицу, как рядом со мной появляется красный «мустанг». Через открытые окна я вижу за рулем Мэдисон Стоун. Я подхожу ближе, и она спрашивает, куда я иду.
— В мастерскую МакКоннелла — там работает мой брат, — говорю я ей. — Он сказал, что я могу помочь ему подзаработать.
— Запрыгивай. Я подвезу.
Мэдисон просит свою подругу Лейси пересесть назад и указывает мне на переднее сиденье, рядом с собой. Я никогда не жил в месте, где бы людей не судили по цвету их кожи или размеру банковского счета их родителей, так что внезапный интерес Мэдисон ко мне настораживает. Черт возьми, да я попытался напустить на Киару свой шарм перед уроком Трудной Шеви, а она и глазом не моргнула — только с отвращением хмыкнула, но ее губы как были сжаты, так и остались. Хотя вчера она пригласила меня на печенье. Печенье с апельсиновым мармеладом. Кто, черт возьми, зовет людей в гости на печенье с апельсиновым мармеладом? Самое забавное, на мой взгляд, то, что она, похоже, делала это всерьез. Сегодня она провожала меня от кабинета к кабинету, не произнося ни слова. Я даже пытался ее разговорить, подтрунивая над ней, но она не слопала наживку.