2
— Гэри? — взволнованно крикнула Мейбл в телефонную трубку. — Мама здесь, солнышко. С тобой все в порядке?
— Да, мам. А кто тот дядя, с которым я только что разговаривал?
Мейбл оглянулась через плечо на Виктора, устроившегося в кресле у ведущей в сад двери. Он явно прислушивался к разговору.
— Этот дядя наш родственник. Зовут его Виктор. А сейчас скажи, золотце, почему ты звонишь. У вас ничего не случилось?
— Ой, мамочка, у Молли родились щенки! Я хочу взять одного себе. Они такие маленькие и с розовыми носиками… Слышишь, как пищат?
Мейбл облегченно вздохнула. Она представила себе сынишку стоящим у телефона в гостиной загородного дома под Бирмингемом, принадлежащего Бетти и Полу. Собака Молли, о которой шла речь, была шоколадного цвета пуделем. Пол работает врачом в местной больнице, а Бетти, его жена, занимается домашним хозяйством. Гэри оставлен на ее попечении.
— Сынок, ты можешь позвать к телефону кого-нибудь из взрослых? — спросила Мейбл, с улыбкой вслушиваясь в радостный детский голосок.
— Сейчас, мамочка.
Через несколько секунд трубку взяла Бетти.
— Я и не догадывалась, что Гэри решил позвонить тебе, пока он не позвал меня к телефону. Удивительно, как твой малыш смог набрать номер во Францию. Мне и прежде случалось слышать о юных гениях, но до сегодняшнего дня я не очень-то верила, что подобные дети существуют на самом деле. Смышленый у тебя сынишка…
— Знаю, — рассмеялась Мейбл. — Должно быть, он видел, как я записывала этот номер в блокнот, который лежит у вас на столике возле телефонного аппарата.
— Возможно… Ну как поездка? Удалась?
— Да… вполне. — Мейбл замялась, остро ощущая присутствие в комнате Виктора. При нем она не могла говорить свободно. — Кстати, я как раз подумывала, не задержаться ли мне здесь еще на денек, однако, принимая во внимание, что сейчас тебе приходится присматривать не только за Гэри, но и за щенками, я…
— Со щенками постоянно находится Молли, — прервала подругу Бетти. — Большую часть дня они спят, так что проблем никаких нет. Оставайся во Франции, сколько захочешь.
— Насколько я поняла, Гэри желает получить одного из щенков?
— Гм… да. Я ему ответила, что сначала нужно посоветоваться с тобой.
— Очень дипломатично, — усмехнулась Мейбл.
Попрощавшись через пару минут с Бетти, она еще немного побеседовала с сыном и положила трубку, укоряя себя за то, что ни с того ни с сего запаниковала. Мейбл обожала сына, но ей не хотелось уподобляться тем мамашам, которые как куры-наседки квохчут над своим потомством.
— Кажется, я должен извиниться, — виновато произнес Виктор Корте.
— За что? — настороженно поинтересовалась Мейбл, вновь испытывая знакомый прилив беспокойства. Куда гнет этот тип?
А тот поднялся с кресла и направился к ней.
— Я сказал, что у тебя сильно развит материнский инстинкт, — с ходу начал он. — Разумеется, я пошутил, но, как оказалось, напрасно. Ты и впрямь очень заботливая мать. — Он посмотрел на левую руку Мейбл и, не увидев обручального кольца, перевел взгляд на ее лицо. — Растишь ребенка без мужа, насколько я понимаю?
— Верно. — Мейбл была близка к тому, чтобы обрушить на Виктора обвинение в том, что у мальчика нет отца, но сумела сдержать себя. — Мужа у меня нет. Я свободная и независимая женщина.
— Интересно, кто так решил: ты или он?
— Он? Кого ты имеешь в виду?
— Отца ребенка, — прищурился Виктор. — Очевидно, им является Джон?
Мейбл покраснела и растерянно потупилась.
— На кого больше похож мальчик, на тебя или на него? — последовал новый настойчивый вопрос. — Он темноволосый, как отец, или такой же светленький, как ты?
— Виктор, я…
— А, вспомнил! У Джона волосы рыжие, — язвительно усмехнулся Виктор. — Я специально расспрашивал Лорну о парне, ради которого ты бросила меня.
Мейбл широко раскрыла глаза.
— Забавно… По-твоему выходит, что бросила тебя я. Но ты отлично знаешь, как это далеко от истины. Давай лучше не будем обсуждать эту тему. Моя личная жизнь совершенно не касается тебя, — с вызовом произнесла она.
— Наверное, ты права, — хмуро заметил Виктор. — Однако меня все равно интересует, как ты живешь. Не забывай, мы все же какие-никакие, но родственники, из одной ветви двух семей.
— Снова ты об этом! — устало вздохнула Мейбл. — Между нами нет кровного родства, а ты говоришь так, словно мы брат и сестра.
По лицу Виктора пробежала тень.
— Действительно, будь мы братом и сестрой, никогда не позволили бы себе того, что случилось в Оксфорде.