— Большое спасибо, Лин-гьон, — сказала Ная. Пальцы на локте сжались еше крепче. Девушку мелко трясло от пережитого напряжения — или просто от холода?
— Пока не за что, Ная. И бояться пока нечего. — Лин осторожно накрыл ее руку своей. Пальцы на ощупь были ледяными. — Нам нужна подходящая одежда и лошади. Так вы с братом умеете держаться в седле?
Как выяснилось, Фарга Орто рассчитывал в будущем сделать приемных детей разъездными подручными, так что хотя бы это они кое-как умели.
Моросил дождь, и лошади постоянно поскальзывались на мокрой дороге.
О нет, Лин ничуть не жалел о том, что согласился! В этот час он жалел, что вообще родился на свет.
Впрочем, как и всегда после четырежды проклятого ритуала освобождения астши.
Сильным и хорошо подготовленным служителям он не доставлял особых неудобств, птому между собой они называли эту пытку «выдернуть корни» или «оторвать тень», но Лин считал, что стоит придумать какое-нибудь более красноречивое название. И каждый раз клялся себе, что обязательно придумает его… Когда-нибудь потом, когда перестанет так раскалываться голова.
«В-великое пламя!» — Рыжая снова поскользнулась, и Лин только чудом удержался в седле.
— Ты в порядке, Лин-гьон? — Ная с тревогой наблюдала за его мучениями.
— Более-менее. — Он, как сумел, улыбнулся в ответ. Наверное, стоило успокоить девушку, но на это сейчас не было сил.
— Говорят, состояние после отделения астши похоже на тяжелое похмелье. — Голос жреца отзывался болью где-то в костях. — Неприятно, но ничего страшного. Оживет к вечеру ваш магистр.
«Идиот. Тяжелое похмелье наступает после доброй пьянки, а тут где было удовольствие, скажи на милость — на тебя, что ли, пялиться?» — Лин с ненавистью уставился на маячившую впереди белую накидку. Грязь к улыбчивому психу почему-то почти не липла.
Обычно после ритуала удавалось хоть немного отлежаться, но тут выезжать пришлось сразу. По справедливости, винить жреца было не за что: у них и впрямь не было запаса времени. Но Лин не мог — или просто не хотел? — перестать на него злиться.
— Там!..
Пронзительный окрик выдернул Лина из мучительного полузабытья. Вьючная кобыленка шарахнулась в сторону. Он потянулся к ножу, пытаясь понять, что происходит: все расплывалось перед глазами.
— Не бойтесь, — громко сказал жрец. — Видите, Хак спокоен?
Лин кое-как совладал со зрением. Действительно, пес жреца невозмутимо возглавлял остановившуюся колонну. А из зарослей карьяна на опушке леса, на которые показывала Ная, выглядывала увенчанная короткими рожками массивная морда. Лин с облегчением выпустил рукоять: драка была бы очень некстати — пожалуй, ножом он сейчас смог бы, разве что, заколоться, а о хьорхи нечего было и думать.
— Что это? — Ная во все глаза разглядывали животное.
— Расспросите лучше магистра, — отмахнулся жрец.
— Лин-гьон?
«А самому трех слов жалко, Собачник?» — Лин выдохнул через стиснутые зубы. От тревоги и злости стало чуть полегче. В самом деле, для городских и ланар — в диковинку…
— Ная, Хоно, это взрослый ланар, — объяснил Лин. — Они безобидн и почти бесполезны: мясо жесткое и сильно горчит из-за кореньев, которые они жуют, потому на ланаров обычно охотятся. Видите, шкура у него сплошь серая? У молодых особей видны полоски: их мясо еще кое-как можно разжевать, но все равно гадость еще та. Лучше поймать пару кролей.
— А почему он нас не испугался? — вклинился Хоно. — Мы ведь больше его… И нас много.
— Глупый потому что, — не нашел другого ответа магистр.
— Страх — не всегда признак ума. — Жрец улыбнулся на свой обычный манер. — А безобидность — не признак слабости… Хак, взять!
Пес с лаем бросился к лесу. Ланар ломанулся в чащу, круша на своем пути кусты и молодые деревья.
— Назад! — скомандовал жрец. — Спасибо, Хак.
Пес неохотно вернулся к хозяину.
— С ланарами, как и с любым крупным зверем, лучше держаться настороже, — сказал жрец. — Попадете напуганному ланару под копыта — костей не соберете. Ты там как, жив, магистр?
— Жив, — буркнул Лин.
К горлу подкатывала тошнота. Лай, грохот, окрики заставили, казалось, разрывали голову изнутри.
— Тогда, почему мы никуда не едем? Н-но! — Жрец тронул поводья.
— Господин Собачник, а если бы он побежал на нас? — Хоно посмотрел на проломанную зверем просеку.
— Наш господин магистр бы его убил, не так ли? — Со смешком сказал жрец. — Раз уж он готов драться со мной — что ему какой-то там ланар!
Лин не мог видеть лица жреца, но готов был дать руку на отсечение — тот опять улыбался.