Обычаи и порядок — неоднократно переиначенные — Вэл, в самом деле, знал, так что возразить было нечего. До полудня следующего дня — и до пожара — еще оставалось время. Он, так или эдак, не мог предпринять ничего немедленно. Хотя вся его натура жаждала действия — разум требовал выжидать…
Отчаянно не хватало знаний; за верные ответы на те вопросы, что задавали рудокопы, Вэл бы и сам немало заплатил.
К вечеру ожидание было отчасти вознаграждено: в птичнике резиденции его ждал измученный дальним перелетом сйорт с зеленой орденской лентой на лапке. Запершись в кабинете, Вэл применил почтовое хьорхи и — впервые за последние дни — искренне улыбнулся: записку венчал увитый листьями серп с инициалами «И. С.» на рукояти.
Дважды Вэл перечитал короткий текст.
«Следы партии поросячей начинки обнаружены в Валкане. Гвардии не известно о ее происхождении и назначении. Также и о зачинщиках бунта в Галше. Пока нет намеков на осведомленность М.Н или А.Н. Но возрожденцы — почетные гости на Фестивале. Бунт будем подавлять. Рине мой поклон. Будь осторожен».
Ничего эти несколько фраз, конечно, не решали: наоборот, указывали на то, события обретают небывалый размах; но — они давали надежду, что старый мир сохранил еще достаточно опор, чтобы не осыпаться в бездну трухой…
«Хотел бы я знать, где сейчас Рик. — В последний раз Вэл перечитал записку и сжег: слишком дорого она могла обойтись и ему, и командору Саену. — И не покончил ли наш честный Собачник с разговорами о невмешательстве: кажется, сейчас — самое время…»
Глава 20
Секрет
— Знаешь, Хо, с ними что-то не так, — сказала Ная. — С обоими. Зачем Лин постоянно цепляется к Собачн… в смысле, к господину жрецу?
Хоно удивленно посмотрел на сестру и продолжил натирать стопу разжеванным листом. Сейчас, на привале, его больше волновала лопнувшая мозоль, чем ссоры жреца и магистра. Те ушли в деревню договариваться о покупке еды. Ну и пусть их!
— Господин Собачник странно себя ведет, правда, но пока ничего плохого не сделал, — тем временем болтала Ная. — Ну, кроме как с надсмотрщиком, но тот заслужил…
— Чего ты вообще об этом начала? — со вздохом спросил Хоно, понимая, что сестра не отвяжется.
— Ни с чего. Просто так.
— Да чудак твой магистр, только и всего. Сам не знает, чего хочет. — Хоно с опаской покосился на сестру: не обиделась ли? Магистр был ей явно симпатичен, да и ему тоже: — все-таки, этот человек, уж как умел, пытался им помочь. — А жрец… Его даже Солнцеликий не поймет. Не человек, не астши. Делает, что в голову взбредет.
— Знаешь что? Ты только не смейся. — Ная перешла на шепот. — Мне кажется — он сам нас побаивается.
Будь они дома, в Валкане, Хоно бы, конечно, посмеялся вдоволь — не со зла, а так, в пику девчачьим фантазиям. Сила жреца внушала уважение даже магистру, который был посильнее их с сестрой вместе взятых! Какое еще «побаиваться»? Побаиваться прибить случайно, разве что. Но с тех пор, как все полетело кувырком, подшучивать над сестрой желание пропала=о. И, по справедливости — не так уж редко Ная оказывалась права.
— Он силен, он много знает. — сказал Хоно. — Как же он может нас бояться?
— Ну, не совсем бояться… Это… Ну… Не знаю даже, как объяснить.
— Вот. Когда узнаешь — рассказать не забудь, — не удержался и съязвил-таки Хоно.
— Вредина ты все-таки, Хо, — улыбнулась Ная. — Как твоя нога, не отвалилась еще?
— Зато ты больно добрая. Может, все-таки нагрузить тебя вместо лошади? — фыркнул Хоно.
Сестре — то ли потому, что быстро ко всему привыкала, то ли из-за того, что все девчонки выносливы — дорога давалась легко, как прогулка, хотя мерзла по ночам и тряслась в седле она наравне со всеми. Хоно, разумеется, за нее был рад, но ее подколкам по этому поводу — как бы сказать… Впрочем, пару раз досталось и явно уставшему за последние дни магистру, что несколько утешало.
Ная рассмеялась.
— Если предложите лошадиную порцию еды — я согласна об этом подумать.
Нет, она была решительно неисправима. Хотя…
— Ты правда любишь овес, девушка? — Из рощицы, отделявшей их от дороги, следом за псом вышел улыбающийся Собачник. Хоно заметил их чуть загодя, а Ная от неожиданности чуть не подпрыгнула на месте.
«Так-то, сестренка! — Хоно спрятал довольную улыбку. — И кто кого побаивается?»