Теперь нам остается лишь уловить идею о потенциальном сознании общей монады множества и отличии его от эгрегора. Эгрегор есть актуальное раскрытие потенциального сознания высшей монады, но не есть еще ее актуальное сознание, будучи взят как таковой. В эгрегоре мы совмещаем два различных понятия, что, в сущности, ошибочно. Взятый в отдельности эгрегор есть начало собирательное, результат работы соответствующего коллектива. Он становится единым лишь через приобщение к высшей монаде, ибо этим он делается ее актуальным сознанием. В противоположность эгрегору сознание высшей монады всегда едино, но по мере эволюции последнего органически включает в себя множественность. Как эгрегор имеет по существу феноменальное происхождение, так потенциальное сознание высшей монады раскрывается из мира ноуменов. Эгрегор может достигать крайних пределов дисгармонии — потенциальное сознание всегда посылает гармонические веяния. Это дало основание тому, что в религиозной литературе высшие монады человеческих обществ были признаны ангелами, а их миссия определена как иерархическое посредство между человеком и Богом. Так, мы читаем у Дионисия Ареопагита: «Провозвестнический же чин На-чальств Архангелов и Ангелов попеременно начальствует над человеческими иерархиями, чтобы в порядке было восхождение и обращение к Богу, обращение и единение с Ним, которое и от Бога благодетельно распространяется на все иерархии, насаждается через сообщение и изливается в священнейшем стройном порядке. Поэтому Богословие вверяет священноначальство над ними Ангелам, когда называет Михаила князем Иудейского народа (Дам., X, 21), равно как и других ангелов — князьями других народов: ибо Вышний поставил пределы языков по числу Ангел Божиах (Втор., XXXII, 8)»[200]. «Напомним твоему Иерархическому ведению и о том, что и Фараону Ангелом (Быт. 41), поставленным над Египтянами и царю вавилонскому своим Ангелам в видениях было возведено о Промысле…»[201]. С точки зрения эзо-теризма, как видно из изложенного в параграфе 1 6-м настоящей работы, отождествление высших монад с ангелами является ошибочным, но Дионисий Ареопагит, не располагая точной терминологией, не мог иначе выразить иерархическое различие между монадой индивида и монадой- государственного общества.
«Приняв невещественными и безбоязненными очами ума высший и первоначальный свет Богоначального Отца, свет, который в преобразовательных символах представляет нам блаженнейшие чины Ангелов, паки от сего света будем устремляться к простому его лучу. Ибо свет сей никогда не теряет внутреннего своего единства, хотя по своему благодетельному свойству и раздробляется для того, чтобы раст- вориться с смертными растворением, возвышающем их горе и соединяющим их с Богом. Он и сам в себе остается, и постоянно пребывает в неподвижном и одинаковом тождестве, и тех, которые надлежащим образом устремляют на него свой взор, по мере их сил, возводит горе и единотворит их по примеру того, как он сам в себе прост и един. Ибо сей Божественный луч не иначе может нам воссиять, как под многоразличными священными и таинственными покровами, и притом, по Отеческому промыслу, приспособительно к собственному нашему естеству».
Дионисий Ареопагит[202]Примечания
1
С филологической стороны термин санархия нельзя признать вполне удачным. Выражая буквально лишь соуп-равление — aivapyria, — синархия обыкновенно понималась лишь в политическом аспекте. Сент-Ив д'Альвейдр («Mission des Souverains», «Mission des Juifs», «Mission des Ouvriers», etc) дал «синархии» смысл обратный «анархии» («…j'ai donne a cet organisme le nom de Synarchie qui signifie: avec principes. Ce nom est exactement le comtraire de celui d'Anarchie, sans principes…»), то есть стал понимать ее как иерархический закон государственно-социально-политико-культурно-общественного совершенного организма человечества на всем пути его истории. Не желая выдумывать какое-нибудь варварское слово, я взял этот термин, но со своей стороны приписываю ему более глубокое содержание, которое и будет мною пояснено.
(обратно)2
Прекрасное изложение этого мировоззрения см.: Н. Лосский, «Мир как органическое целое», Москва, 1917.
(обратно)3
Ibid, глава V. Абсолютное. Стр. 56—7 1.
(обратно)4
Этим проблемам в значительной мере посвящена весьма ценная книга: Сергий Булгаков, «Свет невечерний. Созерцания и умозрения», Сергиев Посад, 1917.
(обратно)