Не подлежит сомнению, что все эти идеи возникли в европейской философии в связи с быстро растущим в наши дни интересом к еще недавно, казалось, окончательно позабытой религиозно-мистической литературе и Востоку вообще. Только в самое последнее время эти доктрины начали получать формулировку, отвечающую требованиям европейской философской мысли и благодаря этому стали занимать уже важное в ней место. Однако нельзя отрицать, что на европейской почве эти идеи еще далеко не достигли целостности, слитности и гармонической сопряженности, то есть еще далеко не вылились в законченную систему. Если истинное эзотерическое учение есть нечто стройное и законченное, как кристалл, то современная европейская мысль успела усвоить только отдельные и весьма разрозненные его звенья. Сложная система идей, выражающая гармоническое строение космоса в эзотеризме, объединяется в первовер-ховном законе его бытия — в законе синархии.
Наиболее легким для восприятия его выражением будет следующее: закон синархии есть закон иерархического строения космоса. Мировое многообразие не есть простая периферия абсолюта (Брахмана), раскрывающегося в субстанции (Браме, Божестве Творящем — по эзотерической терминологии[5],— а стройный организм, где отдельные формы расположены по закону бесконечно углубляющегося синтеза. В этом определении неразрывно объединены две основные доктрины эзотеризма:
1) мир есть организм, то есть нечто единое и целое, и
2) мир есть организм, а потому отдельные части его расположены по закону возрастания типов, то есть по закону иерархии.
Глубокое понимание этих идей и неразрывную сопряженность мы встречаем уже у Плотина[6]. Подобно тому, как наши члены суть части нашего тела, мы сами являемся частями вселенной. Вещи созданы одни для других. Все полно сигналов, и мудрый может выводить одну вещь из другой… Все соподчинено во вселенной[7]. Все вещи взаимно зависят друг от друга. Все согласуется в единой цели[8], и не только в каждом существе, в котором части совершенно объединены вместе, но и в более высокой степени — во вселенной.
Необходим единый принцип, чтобы сделать единым это множественное существо, чтобы сделать из него единый и всемирный организм[9]. Как в человеческом теле каждый орган имеет свою собственную функцию, точно так же и во вселенной каждое из существ имеет особое назначение. Благодаря этому они не только образуют части вселенной, но и сами по себе являются вселенными, обладающими самобытным значением[10].
Следовательно, все вещи проистекают из единого принципа, выполняют каждая свое назначение и находятся во взаимных воздействиях. Будучи отделены от вселенной, они оказывают и испытывают воздействия одна от другой. Каждая из них повторена и противопоставлена другой. Но их движение не является произвольным, не есть следствие случайностей. Они образуют ряд, где благодаря естественным связям каждая есть следствие предществующего и причина последующего[11].
Эта же самая система идей выражена более кратко Шеллингом[12], где одновременно с целостностью и единством космоса он также резко подчеркивает иерархичность его строения. — «Природа есть не только в целом частное единство идеального и реального, она представляет собой такое единство идеального и реального, она представляет собой такое единство в частной форме каждой из своих ступеней, она есть ряд таких частных единств, подчиненных единству целого».
Приведенные тексты Плотина и Шеллинга с изумительной глубиной объемлют грандиозное содержание. Насыщенность этих словесных символов, их «духовная плотность» так велика, что для правильного'усвоения таящегося в них необходимо пояснить их более подробным изложением. Идея целостности мира (коацос,) может быть воспринята без особых усилий, ибо она имеет многочисленные и яркие выражения в мировой литературе. Но идея иерархического строения космоса неизмеримо более трудна. Более того, по отношению к человеку, где иерархизм проявляется с наибольшей силой и отчетливостью, существует ложное мнение, прямо противоположное закону синархии — это есть «tabula rasa» Локка или, в другой формулировке, лжепринцип «равенства», «одинаковости» всех людей.
Уже задолго до «великой» французской революции мудрый Сковорода[13] изрек: «Что глупее, как равное равенство, которое глупцы в мир ввесть всуе покушаются?», — но и поныне «идея» равенства продолжает заливать кровью мир. В действительности в мире нет и быть не может двух одинаковых форм или видов бытия, то есть повторения, ибо это было бы признаком конечности мира, а, следовательно, и ограниченности Производящей Силы Творца[14]. Наоборот, бесконечное многообразие, бесконечная роскошь вселенной как в великом, так и в малом — вот истинное Евангелие Божественного Всемогущества.