- Знаю, знаю, - перебил Судейкин. - Ваш доклад производил потрясающее впечатление!
Сазонов был явно польщен и расправил плечи. Клюнул, значит, как карась на дохлого червяка. И еще рассказал, что с докладом выступал также в кругу народовольцев.
- Естественно, возник вопрос, есть ли смысл совершить покушение на государя еще до коронации. Голоса резко разделились. Одни находили необходимым воздержаться - утверждали, что лишь после коронации, когда мечты народа о земле и, воле будут жестоко разбиты, террористические акты произведут сильное впечатление. Тогда народ поймет, что революционеры - его друзья. Другие были за то, чтобы не откладывать подготовленный план... Они просили высказаться меня. Я доказывал, что покушение, совершенное до коронации, будет иметь такие отрицательные результаты, что их и сравнить ни с чем нельзя...
Судейкин встал, возбужденно зашагал по кабинету. Он сейчас чувствовал себя актером на сцене - в момент, когда надо глубоко пронять зрителя.
- Я ночи не мог спать, ожидая покушения, от которого застонала бы Россия...- патетически проговорил Судейкин и повернулся на каблуках. - Что за люди! Это какие-то монолиты! Я гонялся по следам их, а настигнуть не мог. Страшные люди - и страшное ожидалось дело. И вдруг - словно уснули. Приостановили работу. Даже не бежали из России, живьем дались в руки. Я диву дался. Не мог понять, как это могло случиться. Так вот как было дело! И после этого вы - в тюрьме! Нет, вам место не там...
Он сделал такой жест, словно хотел сказать, что место Сазонова не в тюрьме, а в Комитете министров.
- Я доложу о вас государю!
Судейкин увидел: речь его произвела впечатление. Сазонов, можно сказать, на глазах превращался из настороженного арестанта в окрыленного надеждами кандидата на высокую должность. Честолюбив, немист несчастный, честолюбив! Да и что иное, как не честолюбие, толкало его на попытки создать собственную партию с щелью возвести на трон своего царя! Коротки руки у этого народника-монархиста, но лоб, видать, крепкий, вот и надо будет его и народовольцев столкнуть лбами. Вербовать его незачем, он сам станет союзником...
Из квартиры вышли вдвоем. У подъезда сели в полицейскую карету, вместе поехали к «предварилке» на Шпалерную. В карете сидели рядом, словно приятели, разговаривали негромко. Воспрянувший духом Сазонов сказал, что один его знакомый адвокат готов безотлагательно внести тысячу рублей, чтобы его, Сазонова, выпустили из тюрьмы на волю мод залог. Судейкин обещал посодействовать.
Он и посодействовал. Ему достаточно было поговорить об этом с Плеве. Так что главный немист, в отличие от своих прежних сподвижников, Карелина и Паули, провел за решеткой в тюрьме только два месяца, выпущен был под залог. Но два месяца все-таки его продержали в тюрьме, чтобы прочувствовал, чем грозила ему его прежняя деятельность.
В декабре Судейкин сам приходил к нему, уже освобожденному, в гости. Приходил в штатской одежде, разговаривал с ним задушевно, как с другом, советчиком, почти единомышленником. Не спрашивал, каким путем предполагал Сазонов возвести на трон своего царя и кто именно виделся претендентом. Но думалось Судейкину, что такого человека, »е робеющего в замыслах своих, полезно будет привлечь на свою сторону. Бели заручиться его преданной поддержкой, он может пригодиться не только для того, чтобы внести разброд в лагерь народовольцев. Он еще может пригодиться при восхождении его, Судейкина, на верхи власти, и пусть его сторонники будут именоваться народниками-монархистами, не все ли равно...
Пока что Судейкин исподволь выяснял, чего стоит этот человек, не болтун ли он попросту.
Однажды они засиделись заполночь у остывшего самовара. Не зная, что Судейкин выставил себе охрану и сейчас агент караулит на лестнице, Сазонов сказал:
- Ваша доверчивость меня удивляет... Вас могут убить.
- Ни под каким видом, - Судейкин усмехнулся. - Напротив - я никогда прежде не чувствовал себя так далеко от смерти. Да и зачем убивать?
- Вам не простят, - удрученно сказал Сазонов.
Он не сказал, чего именно не простят. Это было понятно без объяснений.
А 18 декабря 1883 года газеты сообщили, что подполковник Судейкин убит на какой-то петербургской квартире неизвестными людьми.
Убит он был 16-го, уже на другой день город полнился слухами. Коротенькую прокламацию от имени Исполнительного комитета «Народной воли» печатал в квартире друзей Михаил Шелгунов, Печатал на гектографе, В прокламации сообщалось о казни Судейкина, но не было ни слова о том, что организовал ее Дегаев. А о том, что Дегаев - бывший агент Судейкина, еще не знал почти никто. Бывший агент, предупрежденный теми, кто его изобличил, что, лишь казнив Судейкина, сможет он избегнуть возмездия со стороны народовольцев...