— И все-таки почему ты заставил меня так долго ждать?
— Потому что мне захотелось. Согласись, что подобный, чуть запоздалый, оргазм доставил тебе больше удовольствия, чем обычный. Или не заметила?
— Конечно, заметила! Но мне кажется, что не в этом была настоящая причина.
— Не стоит анализировать половой акт, Патти. Это большая ошибка. Не важно, был он удачным или нет.
— С тобой он всегда удачен, милый!
И она обвила руками шею Джея. Тот несколько мгновений стоял спокойно. Потом по его телу пробежала дрожь. Он понял, что должен высвободиться, ибо признавал физическую близость только тогда, когда сам этого очень желал. Патти же всегда хотела, чтобы после секса Джей некоторое время держал ее в объятиях. И теперь с укором смотрела на любовника.
— Что-то не так? — спросил он, удивленно выгнув бровь.
— Нет. Все было прекрасно! Ведь если бы я тебя не удовлетворила, ты бы сказал. Не так ли?
— Не удовлетворила меня? Ты?! Да когда ж такое было?! Ну а теперь, если позволишь, я позову Клайва и попрошу его показать не только дом, но и все наши новые владения.
— А я тем временем приму душ и освежусь. Кстати, разве не удивительно было увидеть ту девушку из коттеджа за мольбертом?
— Удивительно? Почему?
— Что за гнусная привычка — отвечать вопросом на вопрос!
— Это у меня-то?
— Вот и очередной тому пример! — рассмеялась Патти. — А девушка за мольбертом удивила меня тем, что в ее внешности не было ничего творческого.
— Видишь ли, я всегда считал, что внешность подчас бывает очень обманчивой. К тебе, конечно, это не относится. Ты оказалась куда лучше, чем можно было ожидать.
— Чудесно, — улыбнулась Патти.
Но когда Джей вышел из комнаты, она нахмурилась, подумав, что слова его вряд ли можно считать комплиментом…
Когда незваные гости ушли из коттеджа, оставив Дейвину одну, она вдруг почувствовала, что уже не может работать. Присутствие Джея неожиданно подействовало на нее совсем необычным образом. Дейвина против воли продолжала думать о нем, о его густых каштановых волосах, о руке, тронувшей ее за плечо.
— А ну-ка перестань! — приказала она себе. — Соберись и думай только о работе! Этот человек всего лишь твой домовладелец. И никто больше!
Но мысли упрямо возвращались к Прескотту. Невольно Дейвина вспомнила каждую строчку завещания дяди. И слова Джея во время визита в коттедж. Она почти не сомневалась, что Прескотт обязательно постарается использовать приписку к завещанию Дэвида в своих грязных сексуальных интересах. Правда, трудно было поверить, что столь импозантный внешне светский джентльмен может позволить себе столь отчаянно и непорядочно добиваться женского внимания. И тут Дейвина с ужасом подумала: а что, если все это не так и она приписывает Прескотту собственные тайные желания? Боже, какой позор!..
В конце концов Дейвина решила принять душ, надеясь несколько остудить себя и избавиться от греховных мыслей. Открыв кран, она встала под ласковые теплые струи и, положив ладони на упругие полушария груди, осторожно сжала их. Потом нежно провела кончиками пальцев по соскам. И к своему удивлению, почувствовала от этого куда большее наслаждение, чем от ладоней Фила, совсем недавно проделывавших с ней нечто подобное.
Дейвина не могла не признаться себе, что находилась теперь в куда более возбужденном состоянии, нежели несколько месяцев назад. Ее правая рука непроизвольно скользнула по впалому животу вниз и на несколько мгновений задержалась на треугольнике курчавых волос чуть повыше промежности. Затем пальцы почти бессознательно раздвинули губы половой щели и коснулись клитора. Дыхание Дейвины неожиданно стало прерывистым, к горлу подкатил комок, заставивший ее несколько раз глотнуть воздух. Ноги задрожали, а все тело напряглось.
Она сняла душ с крючка, расставила ноги и направила теплую струю прямо в половую щель. Несказанное наслаждение охватило ее. Внутренний огонь, вспыхнувший под животом, быстро распространился по всему телу и достиг полушарий груди. Со стоном Дейвина принялась сжимать сначала одну грудь, потом вторую. Соски сделались твердыми и красными, как кораллы.
Почувствовав, что еще мгновение — и наступит оргазм, она выключила душ, ступила одной ногой на коврик, лежавший около ванны, и принялась обтирать тело мягким полотенцем. Но вдруг почувствовала, что даже эта обычная процедура доставляет ей неожиданное наслаждение. И все же не могла признаться себе самой, что занимается самым настоящим онанизмом, рисуя в своем воображении сладострастные картины близости Джея Прескотта и его белокурой любовницы…