— Нет, — наконец опомнился он, слегка даже рассмеявшись. — Не раскрываюсь обычно на первой встрече. Но чтобы ты почувствовал доброжелательность обоюдной, могу позволить себе ответить на любой твой вопрос. Уверен, скопилось их у тебя достаточно.
«Как ты узнал, что мы придем? Как выбрал верную танцующую пару? Зачем играть с нами, ради забавы? А может быть для того, чтобы мы в итоге оказались сейчас здесь, и никто снаружи не задавал лишних вопросов? Где ты научился так ловко драться, так сильно бить? Что здесь делает Дайлер, живой и даже не скованный? Почему Хроно служит тебе, почему не способен читать твой разум? Как ты выглядишь под всей этой скрытностью? Откуда вообще зародилась идея создания Тьмы, сбора Сфер, и куда это все идет на самом деле? Как вы вообще узнали про воскрешения? Почему только преступники в строю? И почему убиваете независимых?»
Все это лишнее. Если уж он и соизволил дать мне честный ответ на любой вопрос, то второго шанса может и не быть. Поэтому нужно было задавать самый главный. Тот самый, что я пообещал моему единственному собеседнику на корабле:
— Какие у тебя планы на меня?
— Планы, планы… Важны ли они? В такой жизни как у нас, изначальный план не выворачивается обычно тем образом, которым ты задумывал. А если и выворачивается, с сожалением обнаруживаешь, что это даже не та точка, к которой ты хотел прийти, — разумеется ушел он от ответа и тут же переключил задавание вопросов на меня: — Существовал ли когда-либо план стать первоклассным серийным убийцей, к примеру?
— Ни разу в истории человечества, полагаю. Однако к этому вело буквально все в моем случае, даже если я не заметил вовремя, — от внезапного душевного разговора, на который я не смел рассчитывать и во снах, даже немного отпустило в животе, и теперь я чувствовал себя более уверенно. — Но все же ты однозначно что-то заготовил для меня. Не может быть, чтобы ты вдруг выбрал случайного человека, решил поиграть с ним и посмотреть, что будет.
— Случайного? Ты говоришь про того самого, что похитил мои ценные вещи и начал косить мои лучшие отряды? — грубый голос даже стал немного мягче, чем на арене и в начале разговора. Но все еще казался слишком уж неестественным. — А также приходится сыном фигуры высочайшего интереса?
Я застыл на месте, пустым взглядом уставившись в темноту капюшона, словно на этот раз он огрел мой живот уже лезвием.
«Кем? О нет. Он не посмеет разрушить все и для нового меня. Тем более после стольких лет».
— Так вот в чем дело? А я-то думал, что заинтересовал тебя исключительно своей персоной?
— Заинтересовал. Задолго до инцидента со Скорпионами, если можешь в это поверить.
Я нервно поерзал на стуле, но никак не находил удобную позицию.
— Однако что-то не слышал никакого предложения вступить в фиолетовую братию. Хоть я и куда умелее многих твоих солдат. Кто знает, может все пошло бы кардинально иным путем, и я смотрел бы на грязные делишки Тьмы новым взглядом. Быть может, стал бы выдающимся командиром в твоих рядах к этому моменту. Так почему же этого не случилось?
Легкая улыбка Нерона расслабленно сползла, а его лицо превратилось в камень, судя по видимой части. Случилось подобное впервые. Никакое даже наше сражение, как я теперь понимал, не было способно на такое. Неужто я и вправду настолько ничтожный боец без Нэйди?
— Потому что я презираю тебя, вот почему. Каждой частицей тела. И лучше заимею твой талант в качестве врага, чем подле меня. Не заблуждайся. Ты здесь в качестве довольно хитрого и изощренного инструмента, который я собираюсь использовать. Никак не желанный гость.
Остатки радости встречи покинули и мою физиономию.
— Питаешь слабость к блудницам, или что? Не могут же это быть только убийства, ведь твои солдаты перед смертью рассказывают о тебе куда более страшные истории. Так чем же я в принципе мог заслужить такое отношение к себе перед столкновением со Скорпионами? — с ходу пропустив мимо ушей важнейшие темы инструмента и императора, я выдохнул с обильным разочарованием. Потому что, похоже, это правда, даже если он не признается в этом сейчас. Либо так, либо один из прелюбодеев был его близким знакомым. Не могу на самом деле выбрать, что из этого хуже.
— Это не имеет значения. Потому что ты никогда не изменишь ничего из того, что сотворил. А если тебя вдруг беспокоит мнение людей о тебе, сосредоточься на том, что ты можешь сделать в будущем, а не ищи причины в прошлом. — Он слегка повернул туловище, чтобы открыть небольшую коробку на столе и взять из нее две пробирки с каким-то неведомым содержимым.
— Ну, в зависимости от причины, я могу презирать тебя в ответ или, для начала, сказать, как глубоко сожалею. Но похоже догадываться придется самостоятельно, — заподозрив, что он даже не слушал, а просто уставился на полученные пробирки, я сразу же продолжил: — Простите, я вас утомляю? Что это?