Заключает свои изыскания наш пионер закона трудовых затрат следующим образом: «Важно, однако, то, что именно по пути искания того, как в нашем хозяйстве проявляется закон эквивалентности, — должно итти марксистское исследование». Это утверждение столь красноречиво, что вряд ли можно к нему что-либо прибавить. В целом фолианте наш автор не мог дать более убийственных аргументов против пресловутого закона трудовых затрат, чем в этой одной фразе. Нечего и говорить, что хорошо бы выглядело «марксистское исследование», если бы оно послушалось нашего автора. Важно, однако, что здесь — опять-таки, видимо, по принципу: что у одного на уме, то у другого на языке — знаменитый закон трудовых затрат, прямо, без обиняков, объявляется во всеуслышание «законом эквивалентности». Политический и экономический смысл требования «эквивалентности» в настоящее время столь ясен, что к этому саморазоблачению, повторяем, вряд ли следует что-либо прибавлять.
Перейдем к другому автору, потрудившемуся на ниве «закона трудовых затрат», к т. А. Айхенвальду. В своей «Советской экономике», вышедшей со специальным рекомендательным предисловием т. Бухарина, этот автор пытается дать развернутое изложение интересующей нас концепции, базируясь при этом на построении т. Бухарина. Несмотря на попытки подробной разработки данной теории, изложение закона трудовых затрат у Айхенвальда поразительно ясно обнаруживает внутреннюю пустоту и никчемность этого теоретического построения.
В главе, посвященной проблемам рынка и плана, многочисленные замечания насчет закона трудовых затрат играют роль механических привесков, ничего не выясняющих и лишь увлекающих систематически автора на путь абсолютно неправильного освещения ряда кардинальных вопросов.
Как и другие сторонники разбираемого нами закона, Айхенвальд фактически скатывается к механическому пониманию взаимоотношений между содержанием и формой закона ценности. В этом отношении он вещает истины, чрезвычайно напоминающие уже известные читателю механистические мотивы Кажанова и др.
«Распределение общественного труда — или в потенциальной форме рабочей силы, или в окристаллизованной форме всевозможных продуктов — всегда каким-либо способом приводится в соответствие с требованием пропорциональности. В этом и состоит постоянная работа «закона трудовых затрат» (Бухарин). Но тот или другой способ действия этого закона зависит от хозяйственного уклада, от социально-экономической организации данного общества»[22] Уже здесь налицо знакомое нам механическое представление о природе общественно-экономических законов. В основе закона лежит некая «вечная» субстанция, производящая «постоянную работу». Меняться может лишь «тот или другой способ действия» универсального закона.
Далее автор пишет: «Замена капитализма социализмом будет означать ликвидацию стихийной стоимостной формы закона трудовых затрат»[23]. Старые, знакомые мотивы! Меняется форма при неизменном содержании. Если Берин, будучи более последовательным, ничтоже сумняшеся, заявляет, что стихийность не входит в содержание закона ценности, а служит только формой проявления этого закона, то более грамотный т. Айхенвальд ту же в сущности мысль излагает несколько более замаскированным образом. Ликвидируется, мол, стихийная, ценностная форма закона трудовых затрат. Таким образом, и марксистская видимость соблюдена, и вечный универсальный закон торжествует. Не трудно, однако, заметить, что разноречие между обоими авторами здесь исключительно терминологическое. В основа же оба они исходят из надевания временной исторической формы на вечное и неизменное содержание того закона, который одним из авторов — Бериным — сбивчиво объявляется то законом ценности, то законом трудовых затрат, то попросту законом эквивалентности, а другим автором — Айхенвальдом, — называется законом трудовых затрат.
В советском хозяйстве, по мнению Айхенвальда, этот закон действует двояким путем. «Понятно, — пишет этот автор, — что переходному строению советского хозяйства соответствует наличие разных форм действия закона трудовых затрат: и как стихийного закона товарно-капиталистического хозяйства и как сознательно-проводимой нормы трудовых затрат». Необходимо признать, что автор вслед за тем делает шаг вперед по сравнению с более вульгарными представителями той же теории. Он замечает: «Неправильно было бы думать, что обе эти формы закона трудовых затрат — и плановая, и стихийно-рыночная — просто разными способами устанавливают совершенно одно и то же; разница между ними гораздо глубже, она лежит не только в форме, но и в самом содержании хозяйственных процессов».