— Слушай, а зеркала на машинах повезут?
— Откуда я знаю?
— Если на машинах, нужно придумать, чтобы они не покололись. Кстати, не знаешь, почему они такими легкими оказались?
— Они какие-то пористые выходят. Говорят, что гравитационная волна, которая удерживает металл и стекло куполом над блином, вгоняет в стекло, пока оно не окончательно застыло, воздух, и получается… Кстати, от этого и пар, как мы тогда догадались, особенно густой вверх поднимается. А ладно, встретишь Полика, он тебе все и расскажет.
После этого Рост стал ждать нового задания чуть более спокойно. Теперь он знал, что без него все-таки не обойдутся, по крайней мере, пока не планируют обходиться. И конечно, сразу стало больше получаться в строительстве, и легче, и лучше. К тому же он заметил, все шло более мирно, если Кирлан приносила Ромку.
Кирлан сама ходила в окружении троих, как минимум, маленьких волосатиков, а иногда к ней со стадиона, где под трибунами бакумуры устроили себе главное общежитие, приходила еще и дополнительная компания. Ребятишки все были симпатичными, горластыми, как и полагалось детям. Но, глядя на них, уже в два года становящихся вполне самостоятельными, и на Ромку, который и в полтора года едва-едва мог переставлять свои ножонки, Рост чувствовал смутную тревогу. Его начинало грызть желание как следует сосредоточиться и понять, вызвав свое предвидение, что же ждет людей в биологическом соревновании с этими крепенькими, здоровыми и очень производительными волосатиками. Но осознанное предвидение не выходило, а самопроизвольного и мощного «прихода» у него уже так давно не было, что он стал думать — и надеяться, — его больше не будет никогда.
Он уже стал заводить дом под крышу, хотя и не с первого раза — уж очень она тяжелой и опасной показалась, нужно было переделывать, — когда вдруг к нему в калитку без стука вошел коротенький темнолицый паренек в полных доспехах. Только шлем у него был пристегнут к поясному ремню, а так все было на месте. Доспехи поблескивали такой непоцарапанной, такой девственной свежестью, что Рост даже усмехнулся про себя — неужели и он когда-то вот так же ходил, не снимая их, словно стародавний рыцарь. Впрочем, посыльный пришел не просто так.
— Мурат Сапаров, — протянул он руку, почему-то хмурясь. По какому-то очень тонкому, едва уловимому признаку Ростик догадался, что паренек сделал это нехотя, если бы можно было, он бы вообще не представлялся.
— Слушаю тебя, Мурат, — отозвался Рост. При упоминании одного имени парень нахмурился еще больше. Постоял.
— Ростик, я…
— Послушай, Мурат, ты в каком звании?
— Сержант. — Теперь у мальчишки выступили желваки, глаза его потемнели. И в них, пожалуй, появилось не только замешательство, но и подобие враждебности. Интересно, откуда в них это, удивился Рост, впрочем, ответа он не знал.
— А я лейтенант. Офицер. Поэтому прошу обращаться ко мне по фамилии или официально.
— Тогда прошу и вас обращаться ко мне официально.
— Хорошо, Сапаров. Договорились.
— В общем, так, Гринев… — Воля у мальчика была. Еще бы побольше такта. — Тебе приказано явиться в полной выкладке на аэродром сегодня вечером или завтра утром. Ким повезет нас с зеркалами в Одессу.
— Не «тебе», а «вам». Еще раз ошибешься, Сапаров, заставлю докладывать по форме, с подходом и отданием чести. А заупрямишься — ушлю на гауптвахту, учить дисциплинарный устав. Все ясно, сержант?
— Так точно. — Он помялся, добавил:
— Товарищ командир.
— Надеюсь, это последний наш разговор на повышенных тонах. — Но Рост знал, что это неправда, далеко не последний, а лишь первый из целой серии.
Через пару часов, заправленный в доспехи, как и Мурат, молча и неприязненно вышагивающий рядом, Ростик появился на аэродроме. Его уже ждали — Ким, неизбежный Винторук и Каратаев.
Последний прикатил на роскошной машине, которая когда-то была «ЗИМом», но подверглась столь существенной переделке, что теперь была полугрузовиком, со спаренной установкой сзади, как у тачанки, и ходила, как все полдневные машины людей, на смеси спирта и масла, получаемой где-то на востоке, в травных степях.
Ростик обошел смешной и в то же время, без сомнения, полезный агрегат на колесах, подумал и сказал Киму:
— А когда эвакуировали гарнизон крепости, не нашлось ни одной машины, ни одного гравилета.
— Ну-ну, Гринев, — отозвался Каратаев. — Это не баловство, а обкатка. Понимаешь, регламентное испытание.