— Что?! Да как ты смеешь!.. — с этими словами наш спутник вскочил с места, а в руке его сверкнула сталь — будто из ниоткуда появившийся меч.
— О! Да ты, никак, хочешь, чтоб я тебя прирезал?
— Грязная тварь! Я зарублю тебя, как свинью…
— Ну всё, теперь точно прирежу…
Гномы, повскакивавшие со своих мест, и не думали вмешиваться, взирая на происходящее с любопытством, но всё так же продолжая пьянку. Мерин даже зачерпнул рогом из бочонка новую порцию…
Я переводил взгляд с одного на другого. Если по плану через какое-то время, как мы рассчитывали, наш сосед не выдержал бы и свалил — то теперь выход из ситуации получался куда более жестоким. Сказать по правде, я вовсе не был уверен в том, что это к худшему.
У Малыша в руке появился нож, и он медленно, текущей походкой хищника и убийцы, направился к замершему с поднятым мечом пареньку. Тот тоже сделал несколько шагов навстречу, вставая в какую-то красивую и даже на мой делитантский взгляд правильную стойку.
Спокойствие гномов говорило, что переживать не за что. Я был не так уверен в том, что полурослик с ножом сможет что-то сделать против человека с мечом, но вмешиваться точно не стоило. Вот-вот должен был наступить момент истины…
Всё сломал слуга, кинувшийся в ноги Малышу.
— О великий воин низкорослого народа, не губи молодого господина! Он юн и горяч, но у нас есть деньги…
На этих словах парень мощным пинком отправил своего слугу в сторону.
— Что ты мелешь, Соломей? Свали и не мешайся, я убью… — больше ничего сказать он не успел — свободоная рука полурослика сделала неуловимое движение, и тёмной чёрточкой мелькнуло что-то, пролетевшее в сторону «молодого господина» и ударившее его в лоб. После чего парень просто осел на землю, выронив меч.
Малыш повернулся к слуге, так и сидевшему на полу.
— Ну вот, так лучше. Так что ты там говорил, старик?
— Деньги! Дам много денег, только сохраните ему жизнь!
— Давай. Только, вы ещё и свалите отсюда, не хочу спать ряом с этим крысёнышем. Если ещё раз попадётся мне на глаза — пусть пеняет на себя.
— Позволю заметить, этот, как вы выразились, «мерзкий крысёныш», является…
— А мне похлебать, кем он там является. Знаешь, сколько я высокородных перерзал? — Малыш наклонился к старику, приставив нож к самому его горлу. — Старик, уж поверь, кто и чем только не грозился мне! Но вот он я, тут. А этих ваших, которые «являются», всех давно жрут черви. Даже больше скажу — многих наверняка сожрали уже! Давай сюда свои деньги, и смотри, если будет мало…
— Да-да, сейчас-сейчас!
Старик кинулся к вещам, и вскоре выудил оттуда увесистый мешочек, который передал, почтительно поклонившись, Малышу.
— Вот, вот, держите! Только не губите, прошу, не губите!
Полурослик равнодушно взял протянутое, развязал, заглянул внутрь, полсе чего удовлетворённо кивнул и показал на распластанное на дощатом полу бесчувственное тело:
— Не забудь забрать крысёныша отсюда.
Мы молча переглянулись с гномами. Малыш одной своей выходкой сразу сделал всё то, чего мы планировали достичь коллективными усилиями, и не сразу…
Старик с заметным трудом подхватил лежащего под руки и потащил к лестнице. Гномы молча взирали на это, Малыш рылся в «трофейном» мешочке, с видом кота, дорвавшегося до сметаны. Посмотрев на них, я догнал старика и помог ему, подхватив паренька с одной стороны.
— Дайте, помогу. Что-то сомневаюсь, что вы его наверх затащите.
Быстро взобравшись по лестнице и свалив тело в сторонке от люка, я спустился вниз и помог поднять ещё и вещи. После чего вернулся к примолкшим гномам, от которых ждал каких-нибудь комментариев — но никто ничего так и не сказал. Тогда, заговорил сам:
— Всё получилось даже лучше, чем мы планировали. И, думаю, пришла пора рассказать и показать вам кое-что, — взяв из рук Валерии свёрток с нашими «ценностями», извлёк из него украшенный рунами стилет — то, что мы нашли на кладбище с ледяными статуями.
Оружие пошло по рукам, гномы рассматривали его и почему-то хмурили свои кустистые брови.
— Мне бы хотелось, чтобы вы сказали, что думаете об этой штуке. Ножик с виду неплохой. Наверное, стоит чего-то?
— Это эльфийские руны, — за всех ответил Тюрин. — Стилет непростой, и правда. Думаю, ты сможешь его продать и выручить приличные деньги.
— А эльфийские…
— Про остроухих ублюдков, вопрос не к нам.
Гном с неожиданно проступившим омерзением на лице взял нож двумя пальцами, как ядовитое насекомое, и кинул мне обратно, так что я еле успел поймать клинок, чуть не поранившись.
— Убери эту гадость и не доставай при мне. Из-за этого ты хотел нас собрать?
— Нет, — мне с трудом удалось скрыть разочарование. Я-то хотел отдать нож гномам, в качестве платы за всё. Получалось, этот план тоже терпит крах… — На самом деле, в основном ради этого.
Я достал тряпочку с сердцем морозного паука, и развернул её. Голубоватые сполохи побежали по стенам и потолку помещения.
— Что это, кирку мне в задницу? — голос Барина был полон удивления.
— Сердце морозного паука.
— Оно стоит огромных денег! Откуда у вас такое сокровище? Кого вы ограбили?
— Морозного паука и ограбили. Но… Сначала я убил его.
— Убил? Тебя же проверяли стражники, камень тебя задави? Ты же не владеешь Силой! Или…
— Так они сказали. И всё-таки, я убил паука. Именно я, в этом нет сомнений. Валерия в этот момент лежала, парализованная.
— Интересно… Божественное покровительство? — в обсуждение включился Тюрин.
— Если и есть, то я не знаю о нём ничего. Но не о том речь. Что скжаешь про это Сердце? Что с ним можно сделать?
Гном пригладил бороду ладонью, смотря, не отрываясь, на артефакт в моей руке..
— Удивил, человече! Убил морозного паука! Скажешь кому, пустой породой обзовут, или, как у вас говорят, лжецом. Не знал бы тебя, так бы и подумал…
— Тем не менее, это правда!
— Знаю. Сердце не подделаешь, — Тюрин вынул изо рта трубку и выпустил в мою сторону колечко дыма.