— Как у вас там дела?..
— Мне кажется, доктора махнули рукой.
— Неужели так плохо? — покачал головой адвокат.
— Более чем, — развел руками Брюс. — Однако насчет своего завещания миссис Макинрой упорно помалкивает, а ситуация с наследниками такая запутанная, что мне следовало бы ознакомиться с этим документом заранее. Вы бы не могли показать хотя бы ту часть, которую сочтете нужной?
Вопрос был задан прямо, и старик так же прямо ответил:
— Нет! Даже если бы оно и было… Но я им не располагаю вообще!
— Как? У вас нет завещания миссис Макинрой?
— Совершенно верно. Ни копии, ни подлинника, ничего! — Заметив растерянность Брюса, адвокат продолжил: — Не вижу основания для беспокойства. В данном случае в документе нет даже необходимости. У миссис Макинрой нет никакой собственности, которую она могла бы кому-нибудь оставить.
— У хозяйки Реджвуда?.. Вы шутите!
Старик молча встал, подошел к полкам с папками, занимавшим всю стену кабинета.
— Так, дайте подумать, куда я положил: на букву «М»? Нет, на букву «Р». Это мой шифр по бракоразводным делам.
Рылся он довольно долго, пока не нашел нужную папку.
— «Акт о расторжении брака», — прочел Брюс и пролистал страницы. — Здесь слишком часто встречается слово «поскольку», чтобы я мог понять суть, — сказал он через минуту.
— Все очень просто. В момент развода миссис Макинрой получила деньги на бочку. За мужем осталась вся недвижимость и ребенок. Поэтому миссис Макинрой попросту нечего завещать. Я получил вчера ваш пакет с документами. Стивену Макинрою еще бы жить да жить. Жаль, что умер. Он был неплохой человек… Относительно его собственности могу сказать одно — ее унаследует дочь. Как он ошибся, выбрав ей имя жены! Впрочем, разве угадаешь, как сложится, семейная жизнь! Надеюсь, молодая Пэгги Макинрой характером не в мать?
— Похоже, нет, — сказал Брюс. — Признаться, я давно догадывался — темнит затворница из Реджвуда. Наконец понял, почему. Но беда в другом. На наследство претендуют сразу две девушки, и я не знаю, то есть с точностью не могу утверждать, какая из них законная… Окружная налоговая инспекция оценивает Реджвуд в десятки миллионов, и я не хочу, чтобы они достались мошеннице.
Адвокат довольно долго молчал, обдумывая ситуацию.
— Вам нужно найти житейское, но безошибочное испытание, позволяющее выбрать нужную девушку, иначе единственными, кто извлечет выгоду, окажутся судейские чиновники.
— Я надеялся на вашу помощь, — взмолился Брюс.
— С юридической точки зрения я сделаю все. Подготовлю копию бракоразводного контракта, другие документы. Мне важно добиться официального признания записки, которую покойный Стив Макинрой оставил своей дочери. Лучше бы, конечно, он написал завещание, а не царапал каракули на листочке. Ничего не поделаешь, придется положиться на экспертизу. Следующий этап — раз речь о таких больших деньгах и конфликте — передача всего дела в суд. Вы же знаете, нужно будет уплатить налог на наследство. Штат Массачусетс взыскивает в казну налоговую долю даже раньше, чем адвокаты получают свою. К сожалению, волокиты и крючкотворства нам не избежать. Набирайтесь духу, молодой человек, законную претендентку мы непременно отстоим…
Брюс очутился на улице все с тем же бременем забот, с каким пришел в адвокатскую контору. Если законной наследницей признают рыжеволосую Пэгги, не захочет ли она продать реджвудские земли, предпочитая деньги? При этом по ее милости на улице окажутся двадцать семей, занятых на работе в имении. Ей на них плевать, она вернется в Нью-Йорк, в свой издательский мир. Попробовать уговорить ее не совершать глупостей? Так они в крови у Макинроев. Брюсу казалось, что голова его пухнет от безрадостных мыслей.
В отвратительном настроении он отправился в Реджвуд.
Как же Брюс любил его! И эти поля, раскинувшиеся вокруг, и сам дом-крепость. Из трубы кухни поднимался дымок. Брюс почему-то подумал о Пэгги. Наверно, сегодня Джесси Морден накормила ее чудесным завтраком, и теперь она где-нибудь прогуливается. Брюс вдруг осознал — Реджвуд стал значить для него еще больше с тех пор, как здесь появилась Пэгги.
В ней его трогали теплота и искренность. Любовь? — растерянно подумал Брюс и сам же себе возразил: вряд ли, ведь я знаю ее всего несколько дней. Безрассудство, скорее, впору Вилли, чем мне. К тому же она из рода Макинроев, повторяй это почаще, мистер Патерсон.
В диалоге с самим собой Брюс проявил суровость, однако помимо воли все равно искал глазами девушку. Остановив машину на взгорке почти на въезде в Реджвуд, он даже достал бинокль. Отсюда видно как на ладони, зато его не обнаружил бы никто. У скамейки среди дубов заметил белое платье, протер линзы и навел фокус. Это была Пэгги, очаровательная, милая Пэгги, целующаяся с его чертовым братцем. Брюс взъярился: да она полное подобие своей матери, торопится заполучить смазливого! А Вилли? Быстро же он предал свою Энн! Или понял, что его простушка не дойдет до призового куша на финише, и заранее страхуется, расставляя сети будущей победительнице?