И что не говори, а муженек у меня хорош. Идеален, я бы даже сказала. И почему все более менее симпатичные мужики такие козлы? Злой рок, никак? Нельзя было, что ли создать гармонично, чтобы и внутри и снаружи был красив? Наверное, нет. Иначе, мне бы все же пришлось признать, что я способна на любовь. А ее не существует. Вздохнула еще раз и глядя ему в глаза:
-Бездетна буду я, пока бессилен будешь ты,
Это ритуальная фраза мало кому была известна. Императорский брак дело ответственное, но некоторые непростительно халатно к нему относятся. И вот для них-то как раз и придумали это ограничение. Если кто-то в браке (любом, будь то даже повторный брак) все же умудрялся изменять своей второй половине и при этом еще и дитя зачать в обход законным наследникам, пострадавшая сторона вправе была наказать неверных. Ритуальной фразой: “Бездетен (на) буду я, пока бессилен (на) будешь ты”. Точно не знаю, как это работает, но что детей у Лэадониса пока он со мной не переспит, точно не появится.
Муженек дернулся и с такой злостью глянул на меня, что я прямо задрожала… От смеха. Голый и беззащитный, но такой решительный. Смех, одним словом.
-Не пойми превратно, мне глубоко наплевать, сколько бы ты детишек еще наплодил. Но, раз мы в наших отношениях дошли до Акантовой гробницы, пора что-то решать. Я бы тебя сама туда с удовольствием запихала, но нельзя. Это ваше маленькое государство только начало становиться на ноги и крепнуть, новую разруху твои остроухие друзья просто не переживут. Потому убирать тебя мне сейчас не с руки. А как иначе воздействовать? Дилемма. Не для меня, к счастью. Помнишь, как ты не хотел, чтобы я с племянником виделась? Пора пересмотреть условия опеки. Я заберу мальчика. Твоего наследника. Единственного. И учти, дорогой, один неверный шаг и у твоего сына остановится сердце. Я не зверь, точнее, не была зверем, но ты сам взрастил меня. Так пожинай плоды…”
-Мама!
И ребенок побежал ко мне. От неожиданности я даже не успела дернуться, как мальчишка проворно взобрался ко мне на руки и уткнувшись в живот заплакал.
-Эм, а что мне делать? - прошипела я, особого опыта общения с детьми у меня не было, поэтому я решила обратиться к эксперту - Алеку.
-Дай сюда, бестолочь - попытался забрать с моих колен мальчика Алек.
Рев усилился и дите вцепилось мертвой хваткой в меня. Неуверенная, я все же обняла ребенка и мысленно попрощалась с новой блузкой. Так и сидели. В гробовой тишине, которую изредка прерывали всхлипы. Наверное, Агния все же была неплохой матерью, раз ее сын так тяжело переживает утрату. Впрочем, дети идеализируют родителей.
-Мама, а ты больше не уйдешь? - нда, лучше бы он и дальше рыдал.
Мальчик поднял голову с моего живота и пристально уставился на меня. А глазки у нас папины, такой небесной синевы ни у меня, ни у сестры в наличии не было. Да и в целом, если бы не цвет волос - русый, я бы сказала, что мальчик копия Лэадониса. Поразительное сходство.
-Я не твоя мама, я сестра твоей мамы - на большее меня не хватило, все же с детьми общаться это не мое.
-Нет. Мама сказала, когда вернется в следующий раз, будет говорить, что она не моя мама и чтобы я не верил!
Ну, Агния, ну зараза! Даже тут сумела подгадить! Наврала ребенку с три короба, а мне отдувайся. А еще и сволочи эти, по совместительству мои законники с любопытством журналистов новостного канала наблюдают за разворачивающимся действом.
-Деточка, а как ты от доброй тети сбежал? - странно, что Рэм его упустила, она к детям привычная.
-Как ты меня учила, мама. Остановил время - просто ответил ребенок, даже не замечая, как перекосило мое лицо.
-Какой талантливый мальчик у тебя растет, Саломея - видать не удержался и проявил не дюжий сарказм Клод.
-Вот! Мама, не хорошо обманывать, ты мне сама так говорила - подпрыгнул у меня на коленях мальчик - ты - Саломея, моя - мама!
-Ладно, признаю, не получилось мне тебя обмануть… Дима - и это только потому, что он не попытается сбежать от меня, если назовусь его мамой, и истерик больше не закатит.
-Мама - и снова поток соплей со слюнями, сквозь которые удалось понять только, что малец очень соскучился по имени, которым его только мама звала.
Что ж, героиней я была, адвокатом тоже числилась, женой эльфа и не абы какого успела отметиться, также была и остаюсь главой Гильдии Законников, недавно стала близким другом Темного Императора, а еще вступила в должность (неясную для меня и откровенно странную) Хранительницы Призраков. В общем, непростая я смертная.
Так, что не осилю профессию Матери?
Пфф… Не смешите мои тапочки!
У меня все всегда получается (блеф и откровенное вранье). А матерью все же придется стать, хотя бы в память о дурной сестрице. Не хочу, чтобы мою кровь и плоть воспитал кто-то другой по своему образу и подобию. Лучше уж я сама ребенка испорчу.
Глава 21.
У пятисот женщин спросили, чей поцелуй слаще: мужа или любовника.
Триста ответили, что мужа, а двести - что любовника. Ни одна не ответила: “Не знаю”.
-Саломея, ты же понимаешь, что совершаешь глупость.
Я покивала и вообще сделала вид, что слушаю увещевания своего венценосного мужа. Мы в эту увлекательную игру не первый месяц играемся. Нитрэс пытается строить из себя человека (крайне неубедительно), а я изображаю заинтересованность в его попытках.
Кстати, о попытках, начались они почти сразу, как муженек лишился в свободном доступе сына. Прискакал на белом жеребце, даже свиту по дороге потерял и начал с того, что испортил мою дверь. А она, между прочим, обошлась мне в баснословную сумму. Заказывала я дверку у лучшего мастера по дереву, и делали ее из натурального красного дуба (ну или из чего-то очень этот дуб, с моей исторической родины, напоминающий). Расстроилась я не на шутку. У меня очень ранимая и нежная душа, при этом она настолько ранимая, насколько моя злоба неподъемная. В общем, горевала я сильно, так сильно, что даже Остров проникся. Впрочем, в последнее время я начиная подозревать, что Остров у меня немножко фашист по отношению к отдельно взятому эльфу.
Короче говоря, Нитрэса засосала, только не опасная трясина, как у Никулина в песне, а шкура, на которой он в тот момент стоял, в моем кабинете и орал, точно оглашенный. Позже выяснилось, что засосало его не в шкуру, а в пол и причем капитально. Пришлось вежливо просить, громко и с душой Остров избавить меня от присутствия мужа на рабочем месте. Остров, конечно, освободил дебошира, но дня через два, за которые я много интересного узнала о себе и о людях в целом. Думаю, не выполни мою слезную просьбу Остров на утро третьего дня, я бы Нитрэса просто прибила бы.
Но, это все цветочки. Ягодки начались позже, когда Лэадонис осознал, что сына ему не вернут, как и половую свободу для создания кучки других наследников. Да еще и Дима порадовал, когда я все-таки позволила безутешному папочки встретиться с мальчиком.
Сделала я это не из жалости, а потому, что у мужчин память короткая. Как престолонаследник, ребенок будет всегда важен, но как любимое дитя способен обесценится, если не позволять отцу видеться с подрастающим отпрыском, родитель может остыть. А так… Я держала Лэадониса, простите за грубую формулировку, за яйца и при этом умудрялась их еще и щекотать.
Так вот, мальчик при виде папы растрогался и вообще вел себя, как девочка, то есть, лез к Нитрэсу на колени и игрался с папашиной косицей… Ладно, признаю я немножко ревновала, а что? На тот момент мы уже пару месяцев были вместе и нет ничего удивительного, что я привязалась к ребенку. Но, не это главное. Когда Нитрэс стал заверять сына, что заберет его от плохой тети (даже думать не хочу, кого он имел ввиду), Дима папе решительно заявил, что без мамы он никуда не поедет и вообще, он счастлив, жаль только, что с папой теперь нечасто видеться.
Был бы у меня фотоаппарат, запечатлела бы физиономию Лэадониса, когда до него дошли слова пацана. Такого облома, его Императорское величество никак не ожидало и оттого покер фэйс у него не вышло изобразить. У меня, правда, тоже, торжествующую лыбу за километр и без бинокля было видно. Я пока их свидание проходило скромно стояла сторонке, так сказать была зрителем спектакля в первых рядах.