Михаил Тырин
Законник
04.2188.36:016 по шкале Лоренца при посадке на вторую планету системы А876-д Плаза потерпел крушение автоматический грузовой модуль «Цезарь-5», доставлявший технологический груз на строительство геологической станции «Лючия». Строители успели сообщить о разрушениях и жертвах. Спасательная экспедиция достигла Плазы через три месяца.
— А ну подобрали сопли, покойнички! — Кореец шлепком ладони насадил шлем поглубже и вжался в спинку кресла. — Ныряем в ад!
Челнок вошёл в атмосферу, словно отбойный молоток в породу — с натугой, грохотом и тряской.
Продирало до печёнок. Команда визжала и улюлюкала, подбадривая себя. Когда уже казалось, что внутренности просятся наружу, рванули выхлопы из тормозных дюз. Навалилась перегрузка, заскрипели страховочные ремни, заныли комариным голосом гироскопы-балансиры, но скоро всё кончилось.
— Подъём, покойнички! — Кореец первым освободился от ремней и пинком помог открыться люку. — Пора гулять…
Крюгер трясущимися руками стащил с головы шлем и поднялся. Его шатало, хотелось скорее вдохнуть чистого воздуха.
— Давай, шевелись, малахольный, — кто-то чувствительно хлопнул его по спине. Сквозь гул в ушах он вроде как узнал Марию.
Команда разминалась, отойдя от пышущего жаром челнока, на котором ещё похрустывали пластинки теплового щита. С реки дул ветер, принося странный терпкий запах, в груди немного покалывало.
— Слушать меня, покойнички! — Кореец звучно хлопнул в ладоши. — У вас десять минут, просушить трусики и поплакать в платочек. Кому поплохело — кислородные маски в подсумках. Я встречаю груз и сразу вас запрягаю. Иван, пробуй связь с терпилами. Рой, начинай консервировать челнок…
Он отошёл в сторону с биноклем и командирским пультом, уставился в небо, где виднелись прямоугольник грузового модуля и три его оранжевых парашюта.
Иван раскрыл параболическую антенну.
— «Лючия» — «Коробочка»… Я «Коробочка», прошу ответить…
Крюгер застыл, уставившись на висящий над горизонтом полукруг Зо — спутник Плазы. Он был огромный и пугающе близкий, покрытый трещинами, словно дно высохшего пруда.
— Первый раз на Плазе?
— Что? — Крюгер обернулся и увидел экспедиционного врача, массивного и длиннорукого громилу, которого все звали Санта. — Ага… Я вообще в дальнем первый раз.
— Ну мы тут и сами… только второй. А ты вроде следователь?
— Инспектор. Инспектор по корпоративному юридическому сопровождению экстерриториальных протоколов.
— Ишь ты… Это серьёзно. А делать что умеешь?
— В каком смысле? Я юрист общего профиля с красным допуском. Всё могу: сделку оформить, протокол составить, дознание провести. Полномочия — от регистрации брака до ареста орбитальной станции.
— Оу! — Санта обернулся к Марии. — Эй, подруга, слышала? У нас есть законник! Если найдёшь себе тут женишка, он вас распишет.
Мария замахнулась на Санту шлемом.
— Себе лучше женишка найди, принц чудесный!
Грузовой модуль лёг на грунт метрах в двухстах от челнока, придавив горячим брюхом рощицу кривых низкорослых деревьев и оцарапав бок о гранитный валун.
— Ау, покойнички! — голос Корейца доставал везде. — Техника пришла. Заканчиваем пудрить носики, все за работу! Мария — со мной. Ведёшь машину, я на связи. Тащим припасы. Иван, Рой — вы сами знаете… Амигос! Эй, амигос, хватит шмаль тянуть, и так уже дураки!
Рамон и Уго бросили окурки и нехотя подошли.
— Вы берёте трак с пулемётом, за собой цепляете генератор. Поняли? Вперёд!
— Иван прозвонил частоты, связи нет, — доложила Мария.
— Хреново… — Кореец сплюнул. — Запустим воздушку?
— А смысл время терять? Всё равно нам туда ехать.
— Тоже верно… — Кореец вдруг заметил Крюгера. — Э, а ты чего стоишь?
— А что делать? — удивился Крюгер.
— А что умеешь? — тут Кореец с досадой поморщился. — А, ну да… ты же следователь…
— Инспектор, — поправил Крюгер.
Из модуля уже выкатили первый трак — небольшой, приземистый, большеколёсный. За ним тащился прицеп с тюками, окольцованными широкими нейлоновыми ремнями.
— Ну… раз ты инспектор, — Кореец вздохнул. — Сходи за кустики, пока не тронулись. Дорога дальняя, а я из-за тебя колонну останавливать не хочу.
— Почему дальняя? Сказали же, сядем рядом…
— Вот ты принц чудесный! — усмехнулась Мария. — Двадцать восемь световых лет пролетел, а ещё сотня километров — и расстроился. Часов десять нам идти. По берегу, а то и вплавь, — она стукнула локтём в широкое ребристое колесо трака.