Между прочим, я схватил парня и прыгнул с ним к самому «потолку» защитной сферы, после чего нанёс сокрушительный удар по меркам магической брони прямо в грудь белобрысому, отправив его в землю. Не на́ землю, а в́ землю. Ибо приземлился Берков на два метра ниже уровня боевого поля. Это как упасть на землю, но на два метра ниже.
Когда Богдан попытался подняться, я на всей скорости сам влетел с «Небес» в грудь Железного Человека.
Признаюсь, броня хорошо держала обычные удары.
Если не считать эффектной пыли по всему боевому полю, то я лишь слегка помял грудь экзоскелету.
Да, магию Железный Человек не любил. И даже мою монтировку не любил.
Но, может, мини-ломик тоже был частью моей магии?
В общем, как бы там ни было, а Богдан всё равно получил по заслугам.
И всё же мне нужно было развести его на что-то более серьёзное… что-то смертельно серьёзное.
Такая возможность представилась.
Берков еле встал.
Дав ему отдышаться, я сделал вид, что уже победил, поэтому пошёл к своему «углу» боевой арены.
— Смертельные Копья Берковых! — выдал не очень умный парень, как оказалось.
Да, сильный, но точно не… хотя, может, он сверхразум, а я плебей, который ничего не понимает.
И всё же белобрысый запустил сразу три белых магических копья.
Я мог взлететь, чтобы увернуться от всех троих, но решил отскочить влево, чтобы поймать хоть одно метательное оружие. И поймал.
Броня на спине была чуточку слабее, чем на груди.
Если грудь от попадания расплавилась, то спину не просто разорвало, а пробило и мою плоть.
Уверен, эти копья были запрещены. Но никто не мог остановить бой, потому что… ну потому что.
Не знаю почему, но раз не останавливали, то на это была какая-то причина, с которой тоже нужно разобраться… потом.
Сняв шлем, я блеванул кровью.
Сзади пришёл ещё один удар, который прижал меня к земле. Это был удар ногой в спину… якобы добивающий… пафосный.
Я перевернулся, чтобы показать из себя жертву, которую пытался изображать.
Богдашка-барашка тоже снял шлем.
— Вот и всё, урод! — улыбнулся парень, не понимая, что ему сейчас придёт «маленький» такой пиздец. — Не спорю, ты храбро сражался. Даже слегка удивил меня. Но ты забыл, что я не собираюсь выигрывать или идти дальше по сетке. Мне нужна лишь твоя жизнь. За брата я готов…
Я напряг руку, трансформировал кастет в лом и запустил в правый глаз, пробив не только его, но и мозг Богдана. Хотя не уверен, что там что-то было.
— Ага, ага, ага, — улыбнулся трупику. — Извини, я тебя перебил на самом пафосном месте… наверное. Шо там про брата хотел сказать?
Спина, как и экзоскелет Железного Человека, полностью восстановилась.
Теперь я понял, что боевой костюм и магическая броня регенерировали вместе с моим телом. Это как что-то неразлучное.
Очень приятное чувство.
Защитный купол почему-то не спешили снимать.
Посмотрев на трибуны, тоже не заметил ни одного радостного личика.
Студенты сидели какие-то напуганные. Никто не знал, что делать… как реагировать.
Я подошёл к своему «углу», где прямо в стене была дверь, из которой и попал на боевое поле.
Постучавшись, громко спросил:
— А кто-нибудь выйдет со мной погулять? Алло!
Не получив никаких ответов, я добавил:
— Ладно, выношу сам. Только потом не орите, как тот глазастый: «Дверь запилил мне, блядь! Дверь запилил! Чё тебе надо, ДРЕН?! Дверь запилил мне, блядь! Дверь запилил!»
Короче, я вынес дверь.
Уж слишком много этого слова, чтобы не уделить ему хоть немного внимания.
Я зашёл в раздевалку, ибо коридор именно туда и вёл.
— Денис Панфилович, угомонитесь! — со слезами на глазах крикнула женщина, которая помогала мне надевать магическую броню до боя.
— А чего Вы орёте? — спокойно спросил. — Я что-то сделал Вам?
Тут в раздевалку вбежали верховные маги — знакомая троица.
— Вы как, Денис Панфилович?! — с неким волнением спросил мой защитник.
— Да всё хорошо.
Верховный маг осмотрел меня и не понял, как так вышло, что на мне ни единой царапины… и на броне тоже.
— Что это за магия, отвечай?! — наехал маг-шестёрка.
— Угомонись, придурок! — тоже позволил себе немного побыковать. — Ты меня начинаешь уже бесить!
Верховный маг-шестёрка порозовел. Похоже, его редко, а может, и вовсе никто не унижал так. А тут появился какой-то парень, который и «нож» всадил, и телевизор в рожу бросил, и оскорбляет сейчас.
Не, ну а что он хотел?
Я не тот Денис, которого знали до этого. И мне пофиг на верховных магов.
— Да как ты смеешь?! — напрягся маг-шестёрка.
— Рот свой закрой, шестерня верховная! Иди Беркову зад целовать и услужливо виляй хвостом, чтобы по головке тебя погладил! — Не дожидаясь новой реакции, решил добить эту тварь словами: — Что, боишься к нему идти?! Думаешь, он тебе по горбу настучит за смерть второго сына… которую ты не смог предотвратить?! Или, может, молился, чтобы Богдашка меня замочил?! — Я выдохнул и спокойно добавил: — Правильно думаешь, амбал-гомункул.
Существо хотело было использовать магию, но сдержалось. Маг знал, что его остановят два других.
Когда он ушёл уже с багровой рожей, я объяснил своему защитнику:
— Если кто-то обращается со мной как с животным, то я молчать не стану. У меня тоже есть чувство собственного достоинства. Так что не надо злить того, для кого самоуважение — это не пустые слова.
Верховный маг-защитник лишь улыбнулся.
— У Сергея Сергеевича Беркова огромные проблемы сейчас, — тихонько сказал «мой друг». — Не знаю, как тебе удаётся создавать вокруг себя столько смертей, но ты всю школу поставил на уши. При этом никто не может ничего тебе сделать.
Далее разъяснять верховный маг не стал. А я решил тоже не расспрашивать при свидетелях. Однако для себя уяснил, что всё делаю правильно.
В целом, так и было. Они первые начинают, а я кончаю с ними. Но не вместе с ними, а именно прерываю их жизненный путь.
После драки и разговора в раздевалке, меня отправили ещё раз на Верховный Совет.
Там вынесли мозг по новой. Но опять не смогли ничего предъявить.
А я, в свою очередь, накинулся на машинный голос, предупредив, что те тоже не имеют права так беспощадно уничтожать моё личное время.
Объяснил, что тоже могу нажаловаться на них.
Ещё не знал, кем был мой батя, но раз боги Смерти сказали, что род Романовых был очень влиятельным, а я в нём ещё и наследник клана Металлического Солнца, и за мной ведётся охота, в которую никто не верил и не хотел вникать, то точно мог позволить себе высказаться.
Решил припугнуть даже Верховный Совет, сказав, что могут возникнуть проблемы и у них, если будут просто так мешать мне жить и не выполнять своих функций.
— Вы только и можете, что студента бедного таскать туда-сюда! — с криком выдал в белой сферической комнате машинному голосу. — А если я́ буду таскать Вас?! Почему какой-то род белобрысых меня подставляет?! Почему они пытаются прилюдно меня убить?! Где, мать вашу, моя́ защита?! Почему меня никто не хочет защитить, а?! Чё Вы, твари, молчите?! Засунули языки в жопы и только думаете: ой, блядь, как ты достал, мелкий пиздюк! Да идите Вы на хуй. Просто, блядь, ненавижу! — И я встал и вышел из этой сраной сферической залупы, что в ебенях школы.
Меня знатно так посадили на коня.
На этот раз я не пошёл выпускать пар в публичный дом на Тверской. Да и на часах ещё далеко не ночь была.
Мне захотелось сожрать чего-то сладенького. Так сказать, заесть ту суету, которую я навёл за это время, и восстановить нервные клетки.
Кроме того, между телефоном и чехлом сохранились те семь тысяч рублей, которые подарила мне Виктория.