– У него лопата. – прохрипел парень.
– У кого? – недоуменно спросил демон.
– Не убивай меня! – едва слова покинули ссохшееся горло, как очередной удар по лицу на мгновение отключил сознание. А когда оно вернулось, по глазам больно полоснул яркий свет, и демон, в сильном расфокусе, постепенно приобретал человеческие очертания.
– Ну что, ты в порядке? – спросил он ломающимся голосом подростка.
– Не убивай меня… – сквозь рыдания выдавил молодой человек. – Не ууууубиииваааай!!!
– Все в порядке, Макс! Я Адил, узнаешь меня? Ты вернулся, все хорошо.
II часть
Максим сидел за столом, правой рукой безучастно помешивая ложечкой давно остывший чай в чашке, а левой вертел перед носом окурок папиросы. На полу чернявый подросток азиатской внешности, старательно сушил феном ковер и что-то бормотал, но гудение фена перекрывало звуки его голоса.
– И эту гадость ты достал в школе? – наконец изрек Макс.
– Что? – проорал подросток и выключил фен. – Меня предки убьют если пиво занюхают! Ты не мог воду разлить?
– Надо было убрать. – безразлично отреагировал парень и залпом выпил чай.
Подросток удовлетворился сухостью ковра и выскочил из комнаты, относя фен в материнские покои. Вернувшись через секунду, он по-хозяйски оглядел комнату, желая убедиться что все в порядке, и удовлетворенный состоянием обстановки, запрыгнул на диван.
– Пришел в себя?
– Более или менее. Так ты не ответил – в школе купил эту дурь?
Мальчишка кивнул.
– Хм. Я думал, только в элитных школах наркотой торгуют. При таком эффекте небось кучу денег стоит.
– Сальвию конечно нельзя выращивать и продавать, но геморроя с ней поменьше чем с более известными наркотиками. А раньше её вообще открыто продавали в киосках с курительными смесями. Это же энтиоген – расширяющий сознание.
– Если так, то любой галлюциноген можно назвать энтиогеном. – Макс впервые с того момента как пришел в себя, рассмеялся. – Сам-то пробовал?
– Я не балуюсь таким, боюсь гнева Аллаха. – серьезно заверил подросток. – К тому же, к моей узбекской роже только наркоты не хватало.
– Да ладно! Самому курить грех, а доставать не грех!
– Я же не продавал, а купил чтоб угостить! – обиделся мальчик. – Ты же меня задрал рассказами о неудачных попытках вызвать шайтана и продать ему душу за кучу миллионов. А Сальвия Дивинорум это как раз такая штука, что всем помогает выйти в астрал и увидеть то, что хочется… Ты как? Продал душу? Расскажешь, наконец, что видел?
Максим пожал плечами:
– Хрен знает… Пришёл какой-то мудак, даже не представился, и начал втирать про устройство Вселенной. Про то, что мы сами придумали всех богов и дьяволов, и что душу никто из них не покупает. Но её можно перепрограммировать на богатство. Он отговаривал, но я настоял. Потом я оказался в огромном банке, открыл одну ячейку хранилища, влетел туда и провалился в пустоту. Денег не было, я падал и чуть не обосрался от страха. Но! Но-но-но… Почему-то мне кажется, что перепрограммирование получилось. Не знаю как объяснить. Просто уверенность что теперь всё будет иначе.
Мальчишка с видом знатока отрицательно покачал головой:
– Это был шайтан! Или джинн! Сто процентов говорю! Они, суки, приходят искушать и говорят что бога нет! О Аллах, защити от их коварства! – он быстро забормотал что-то по-арабски, совершил несколько пассов руками, после чего резко уставился на Максима и задергал бровями. – Но ты же и хотел видеть дьявола! Поскольку ты кяфир и, уж извини за прямолинейность, но как и любой неверный, попадешь в ад, то продал ты душу или не продал, разницы никакой.
– Спасибо за чуткость и поддержку, дружище! – Макс проржался и встал из-за стола. – Ладно, Адик…
– Я не Адик! – взвыл мальчуган. – Я Адил!
– Какая разница? На автомойке все называют тебя Адиком. Адил в силу возраста как-то не звучит.
– Дебилы, что ли? Адик это производное от имени Адольф, а Адольф Гитлер узбеков тоже за людей не считал и уничтожал как расово непригодных. И называя меня Адиком, вы наносите оскорбление всему узбекскому народу! Я Адил, Адилбек! Запомни это, Макс!
– Ладно, ты прав, прости.
Максим засобирался домой.
– Зайду в «связь» куплю билетик, чтоль… – бормотал он, застегивая молнию толстовки. – Может сразу и повезет?
– Не исключено. – согласился Адилбек, выпроваживая друга в коридор. – Как сорвёшь джек-пот, подкинешь пару десятков рублей на бедность? – скромно поинтересовался он, подразумевая под рублями тысячи.
– Само собой. Знаешь… – Максим приглушил голос, хотя вся четырехкомнатная бывшая коммуналка принадлежала семье Адила, и кроме них двоих, в ней сейчас никого не было. – В любом случае, спасибо за шалфей. Я столько раз безуспешно пытался выйти на связь с покупателями, и ритуалы совершал, и практики выхода из тела пробовал – ничего не срабатывало. А здесь – бах! – и сразу контакт! Тот чувак говорил вещи, о которых я вообще не догадывался. Даже будучи начитанным человеком, я представить себе не мог и десяти процентов от рассказанного. Это дает надежду, что общение было не пустой фантазией.