Взглянув ей в глаза, Мага испуганно потупил взор и тихо произнёс:
– Я даже не сомневаюсь, что вы везде меня разыщите.
– Верное решение, джигит, – похвалила его Амадея. Сомнения вредят делу. И запомните, Магомет, сделки можно заключать хоть с самим дьяволом, главное, чтобы потом не пришлось об этом сожалеть. Рада нашему знакомству!
– Я всё понял, – ответил он, снова потупив взор. Магомет очень понятливый. Готов немедленно приступить к работе. До свидания, милые дамы!
Когда он ушёл, Лекса разлила по рюмкам коньяк и произнесла тост:
– Дорогие сестрички. В течение года мы собирали на морском лайнере необходимый круг людей. Разрешив бесконечную череду проблем с подбором экипажа и туристов, нам удалось отправить в круиз контингент на сто процентов состоящий из отпетых преступников. Предлагаю выпить за последний рейс теплохода, и пусть мерзавцы горят в аду.
Они выпили, не чокаясь и Амадея добавила:
– Самое главное, чтобы в построенную комбинацию не включились случайные фигуранты. Риск до сих пор существует, где-то затерялись две путёвки.
– Стоит ли из-за этого огорчаться, сестрёнка? – возразила Тинка. Две путёвки – это капля в море. Ты же знаешь, что все люди грешны. Вспомни нашу прошлую жизнь, те далёкие времена, когда мы бродили по земле в материальных оболочках. На третьем десятке лет мы являли собой образец скромности, честности и целомудренности. Скажи, неужели сейчас встречаются такие люди?
– Полагаю что да, – ответила Амадея. К сожалению, крайне редко. Таких людей катастрофически мало.
– Не просто мало, Амадея, их единицы, – констатировала Тинка. И я уверена на сто процентов, что на теплоходе миллионеров исключено появление подобных индивидуумов.
Такой роскошный океанский лайнер Сергей и Мара видели лишь в фильме «Титаник». Громадный многопалубный теплоход располагал всеми мыслимыми удобствами и развлечениями. На исполнение внутреннего интерьера лайнера ушли тонны ценных пород древесины и слоновой кости. Поражающая изяществом мебель инкрустировалась золотом, серебром и самоцветами. В протяжённых коридорах размещались картины классиков кисти и мольберта, не уступающие по ценности произведениям, представленным в Эрмитаже.
– Весьма скромненько, я ожидала большего, – пошутила Мара, оказавшись в каюте и окинув её беглым взглядом. Я даже не сомневаюсь, что картинная галерея состоит из подлинных шедевров. Больше всего мне нравится посуда из китайского фарфора, настоящее произведение искусства. Взгляни, как она изящна, а какие краски.
– А я наивно полагал, что золотые унитазы являются отличительной чертой яхт арабских шейхов, – добавил Сергей. Взгляни, Мара, здесь вся сантехника отлита из чистого золота.
Войдя в санитарный узел, Мара провела рукой по крану смесителя воды и ответила:
– Всего лишь позолота, но впечатляет. Такой роскоши я не встречала нигде. Даже в моей деревне я не видела столь изысканных клозетов.
– Именно это и удивляет, – отшутился Сергей. По простоте душевной я наивно полагал, что значительная часть золотого запаса России сосредоточена именно в её деревнях, а сельчане способны позволить себе не только золотые унитазы. А что ты смеёшься, Мара? Мы являемся гражданами самой богатой в мире страны. Неужели люди, которые трудятся до самой смерти, не достойны, иметь обыкновенный золотой унитаз или скажем серебряную ванну? Хотя-бы посуду или ложки с вилками.
– Разумеется, они этого достойны, Серёжа. Но если пролетарии станут купаться в роскоши, что делать тем, кто ими управляет?
– Полагаю, у них появится стимул трудиться по примеру этих самых пролетариев.
– Тогда зачем они так упорно стремятся к власти? – поинтересовалась Мара.
– Не знаю. Мне непонятна психология людей занявших места на трибуне и не подпускающих к ней никого на пушечный выстрел. Даже у исключительно порядочных граждан нет шанса встать рядом с ними. У меня складывается впечатление, что в нашей стране государственной или творческой работой занимаются исключительно «трудовые» династии.
– А мне не сложно их понять, – улыбнулась Мара. Тоже мне Бином Ньютона. Всем известно, что престижная должность не подразумевает интенсивной отдачи. Это аксиома, не требующая доказательств. Порядочных людей и близко не подпустят к ответственной или творческой работе. Зачем, скажем чиновнику трудиться самому, если его работу с радостью исполнят услужливые заместители.