— Господи! Да нам пока и этого с головой хватит! — благодарно прогудел Николай.
— Принято! — отрубил Лорх.
— Ну, раз вам тут то и дело спасатели требуются, — отчеканила, не дожидаясь особого приглашения, Кончита, — то мне с моим-то Даром отсюда убираться грех. Правда, и «отсвечивать» повсюду со своим репертуаром я не собираюсь. Из такой штуки заработка не сотворишь. Ну, да это не проблема! Пока при каком-нибудь деле тут перекантуюсь... Пока мне не нужно. Я для себя уже все решила. Тропа как Тропа. Жаль, конечно, старика Фрагонара не увижу больше...
— Перекантоваться вам, мисс, — посоветовал Павел, — лучше всего у сестер-госпитальерок. Это даже не монастырь. Это здесь просто школа медсестер закрытого типа. Я могу замолвить...
— Не беспокойтесь за меня!
Конча выдернула из-за пояса колоду здешних карт, протрещала ею звонкую трель и снова засунула себе за пояс.
— Я не пропаду!
Она повернулась к Лорху.
— Принято?
— Принято, — усмехнулся тот.
И покачал головой — то ли в знак одобрения, то ли порицая столь отчаянное безрассудство.
Теперь — совсем так же, как бездну времени тому назад, — в перекрестке множества взглядов оказался Эйб. И снова чело его покрыли мелкие бисеринки пота. Он завел пальцы за воротник, словно тот стал ему тесен, дал было «петуха», но справился с голосом и обрел уверенный и даже чуточку лихой тон.
— Я? — переспросил он, хотя никто еще ни о чем и не спросил его. — А что? С моим Даром я тоже не пропаду. Да для уймы народу Дарящий Забвение — сущая находка! Кому грехи свои позабыть хочется, кому — долги. Кому — беду, кому — любовь... Ой, да это ж сумасшедшие денежки иметь можно! На прокорм всегда заработаю! Если не хватит, к Лоскутному Племени подамся, вместе с ними по дорогам колесить стану, людям голову морочить буду... А что?!
Лорху не оставалось ничего другого, как снова усмехнуться и покачать головой.
— Принято, — отрубил он.
Эпилог
БИЛЕТ В НИКОГДА-НИКОГДА
Первой поднялась и направилась к Плите Цинь. Том не стал отставать от нее. Следом за обоими к вратам Тропы Испытаний приблизились Проводники — Лорх и Парре.
Перед тем как исчезнуть во мраке, Том наклонился и аккуратно положил на каменные плиты пола малую вещицу — свой жетон Следователя.
Марику снова посетило воспоминание о притче про люк над пропастью. Но она подавила его, резко тряхнув головой.
В зале оставались только четверо выбравших Покой и четверо остающихся в Мире Блуждающей. И еще один — обреченный на скитания по Тропам между Мирами.
— Теперь пора и нам, — поднялся со своего места Рус. — Вы проводите нас?
— Да, разумеется, — первой отозвалась Марика.
— Ты знаешь, как провести нас на плоскогорье, — глухо добавил Кайл.
Его подавляла неизбежность очередного Расставания. Перед тем как шагнуть следом за Русом, он подобрал с пола жетон Тома.
Уже потом, когда они стояли под темнеющим небом плоскогорья, он протянул эту вещицу Марике.
— Пусть это будет у тебя, — сказал он. — Я могу потерять эту штуку — там, на моих тропинках. Кто знает, может быть, когда-нибудь придется искать ее след.
— Вряд ли, — покачала головой Видящая. — Все мы давно купили билеты в Неверленд.
— Куда? — отрешенно спросила ее Конча. Слова Видящей словно заставили ее вынырнуть из каких-то своих мыслей.
— Это тоже из старых книжек, — вздохнула Марика. — Из одной сказки. Неверленд — страна «Никогда-Никогда»...
Рус остановил идущих.
— Дальше не стоит, — тихо сказал он. — Попрощаемся здесь, и возвращайтесь. Постарайтесь уйти подальше. Когда произойдет Бросок, выделится довольно много энергии. В основном тепловое излучение. Рванет так, что мало не покажется.
Они молча постояли друг против друга. А потом словно по неслышимой команде повернулись и пошли. Каждая цепочка в свою сторону.
Выбравшие Покой шли молча. Только уже подходя к почти слившемуся в наступающих сумерках с окружающими скалами модулю переброски, они снова начали говорить — скупо и отрывисто. Словно экономя слова перед дальней дорогой.
— Ты уверен, что действительно хочешь уйти с нами? — спросила Мэри-Энн, придержав за локоть шагавшего рядом Форреста. — Уйти в тот странный мир Покоя, который обещал нам этот старик? Тебе ведь будет не так уж плохо и в этом Мире. В Мире Молний. Действительно, стоит ли оставлять его без Целителя? Неужели тебе в самом деле нужен покой? Ведь ты человек действия... Ты умрешь со скуки, возясь с оценкой наполовину поддельных магических побрякушек... И все это ради нашей старой дружбы?
— Дружбы? Скорее ради тебя самой, Мэри...
Та, что была когда-то Дарящей Смерть, только повела головой, словно услышав нечто забористое.
— Ну раз так...
Они повернулись и зашагали к модулю-капсуле, у которой терпеливо дожидались их Рус и Эл.
И каждый из четырех, перед тем как нырнуть внутрь металлического чрева, окидывал дикий, ни на что не похожий пейзаж и тлеющие трепетным огнем молний суровые Небеса этого Мира прощальным тоскливым взглядом. Последним такой взгляд бросил Рус. Короткая цепочка решивших продолжить свой путь в мире Изменений уже истаяла вдалеке, исчезла за стенами скал. Но все-таки Руслан помахал им вслед рукой и только тогда задвинул за собой тяжелую плиту люка.
— Мы уже в безопасности, — сказала Конча. — Надо остановиться... Проводить.
Видящая След глянула на нее. И жестом руки остановила товарищей.
— Здесь, — сказала она. — В этой лощине. Там, ближе к склону можем попасть под обвал. А обваливаться здесь есть чему...
Они сбросили рюкзаки и торопливо стали искать себе место в провалах каменистого ложа равнины, укрытых за накрепко вросшими в это ложе осколками скал. Они и в самом деле напоминали искусственно вырытые окопы — эти впадинки, в которые в месяцы дождей натекала дождевая вода, а в холодную пору поверх льда набивался колючий снег.
Но сейчас это были просто выбоины в камне — достаточно глубокие, чтобы в них можно было укрыться от предстоящего катаклизма. И чтобы оттуда за катаклизмом этим можно было подсматривать.
И катаклизм не заставил себя долго ждать.
Ярчайший — словно вспышка ста тысяч молний — всплеск света затопил все пространство между склонами гор. Высветил каждую травинку и каждую мельчайшую неровность рельефа.
И тут же сменился тьмой. Словно Вселенная сделала глоток крепчайшего черного кофе. Ослепла. А потом и оглохла — от обрушившегося на каменную твердь удара взбешенной атмосферы. Словно Блуждающая силилась выместить на собственной каменной шкуре злобу на себя саму за то, что упустила в никуда, в какие-то иные Миры своих недавних пленников.
Первой осмелилась оторвать лицо от содрогающегося в пароксизмах блуждающей ударной волны камня та, кого происходящее трогало больше всех, — Кончита Фарга. И за то была награждена зрелищем, редким для Небес этого Мира.
В них — в эти Небеса — вознесся и теперь истаивал в них гигантский столб света. Весь сотканный из нитей перетекающих друг в друга цветов и оттенков. Расползающийся в небе, словно радужная пленка бензина в медленно вращающихся водах мертвой реки. Растекающийся узорами, словно пытающимися утвердить в небе карту некоего мира, так и не состоявшегося в той жизни, что протекает себе там, внизу.
Еще несколько мгновений спустя, когда уже все они смотрели в небо, призрачный узор скатился к горизонту и еще секунд десять стоял окрест сплошной стеной северного сияния. Гаснущего и истекающего в высоту.
И все закончилось.
Только раскаты грома гасли в отрогах.
— Прощай, Форрест, — сказала Конча. Совсем неслышно. — Я не вернусь. Никуда не вернусь. Останусь в стране Никогда-Никогда. И ты не вернешься...
Гаснущий гром все еще заглушал все звуки в мире.