Выбрать главу

Невольно я пошарил взглядом по земле и увидел камень. Увесистый булыжник, неизвестно кем занесенный сюда. Если размахнуться им вон в то освещенное окно, откуда доносится музыка, где веселятся и танцуют предавшие меня люди...

Нет, я не нагнулся к камню. Вовремя вспомнил насмешливые слова Виктора Сергеевича о микродолях веществ, которые иногда командуют нами. Хотел бы я видеть в зеркале свое перекошенное лицо. Демиург? Да чем я сейчас отличаюсь от бычка или шимпа, над которыми сам же провожу опыты? Вот как все может обернуться. Когда Госпожа Жизнь дернет за веревочку, марионетка послушно выполняет свой танец. Но я не хочу быть марионеткой, не стану выполнять ее команд, пусть сколько угодно дергает за невидимые нити, выдавливая микродоли секреторных веществ и желчи. Вот так- то, Госпожа, накось, выкуси! Не подчиняюсь. Ни здесь, на вечерней набережной, залитой волнами танцевальной музыки, ни там, в институте. Я продолжу вопреки всему свое дело и вырву у вас кое- какой секрет, связанный с вашей сокровенной азбукой наследственности. Я узнаю, почему лидеры не могут существовать в стаде, и переделаю ваши законы. Что вы на это скажете, Ваше превосходительство?

- Петр Петрович? - послышался за моей спиной знакомый, с хрипотцой голос.

Александр Игоревич. - Только пожаловали, запоздалый добрый молодец? Случайно здесь оказался, - забормотал я. - Ну так уж и случайно. А я там кое-кого заметил... Он лукаво подмигнул. Без сомнения, был навеселе. Александр Игоревич не присутствовал на моей защите и не мог знать о выступлении Рожвы. И все же мой голос прозвучал резче, чем хотелось: - Там нет моих друзей. Он опустил руку на мое плечо, близко заглянул в лицо: Меня вы из числа друзей не исключили? А возможно, и с другими поспешили? Помните, в песне: "Не вини коня, вини дорогу и друзей не торопись менять"...

- Не тот случай, Александр Игоревич. Мне больше нравится другая строчка из той же песни: "На земле друзей не так уж много".

- Коли так, то в самый раз повторить вам предложение. Рубите концы - и ко мне. А?

Я хотел было ответить согласием, даже слова приготовил, но что-то сильнее меня, что-то сидящее глубоко во мне, как стержень, не позволило утвердительно кивнуть головой.

- Не могу, Александр Игоревич. Работа еще не завершена.

- Продолжите ее в моем отделе. Спокойно, без нервотрепки. Я немного знаю о ваших сложностях.

- В сторону свернешь - дорогу не найдешь. А сворачивать придется, если соглашусь перейти.

- Самую малость, - вынужден был согласиться он. - Иначе работа не встанет в наш план.

- Возможности прежнего направления до конца не выявлены. Точку ставить рано. Вы же помните, как начиналось...

Он понял все, что я хотел сказать, о ком напомнить.

- Думаете, я забыл о Викторе Сергеевиче? Или реже вас его вспоминаю?

Голос сначала звучал обиженно, но постепенно другие чувства вытеснили обиду:

- Здорово нам с вами повезло, Петр Петрович, что довелось узнать Виктора Сергеевича. Вы вот пришли позже и не так уж много работали с Академиком...

Его лицо с выпуклыми правильными чертами снова приблизилось - то, что он говорил, предназначалось мне одному.

- У него была одна из любимейших стихотворных строчек, он ее повторял, будто пословицу: "Так свет умерших звезд доходит"... Я ее теперь часто вспоминаю. Ведь и его влияние на нас не слабеет, "Как свет умерших звезд". И не только в науке... А вы, добрый молодец, не замечали, что все его ученики чем-то похожи на него?..

От здания речного вокзала донеслись оживленные голоса, вспыхивала и тут же гасла заезженная мелодия.

- Застолье закончилось, катанье начнется, - сказал Александр Игоревич.

Из ярко освещенных дверей выплеснулась нарядная толпа и устремилась к пригородному причалу.

- Пошли и мы. Прокатимся! - Он рубанул воздух ребром ладони.

Я отрицательно покачал головой. И в это время заметил, что от толпы отделился и направился к нам какой-то мужчина. Заметил его и Александр Игоревич, бормотнул:

- За мной, что ли?

Когда мужчина приблизился, я узнал следователя-биолога Олега Ильича. Что ему нужно от нас?

Следователь подошел к нам вплотную, кивнул на причал, спросил:

- А вы? - А вы? - В тон ему ответил Александр Игоревич и засмеялся. Между прочим, Петр Петрович, сей товарищ из некоего ведомства слушал, оказывается, мои лекции в университете. И был там не последним студентом. А стезю избрал иную... Иная деятельность клеток серого вещества его заинтересовала. Так, что ли, Олег? Простите, забыл ваше отчество...

- Можно и без отчества, Александр Игоревич, - отозвался следователь и, чтобы не оставаться в долгу, спросил: - А вы о чем-то не договорились?

Александр Игоревич шутливо погрозил ему:

- Психолог... - И непонятно было, с одобрением или осуждением произнес он это слово. - Может быть, вы поможете нам договориться своими специфическими методами? Ха-ха! А то он вот не хочет ко мне на хорошую должность, говорит: "Рано точку ставить..."

Олег Ильич с интересом посмотрел на меня.

- Извините, Петр Петрович, за нескромный и неофициальный вопрос: а почему бы вам и в самом деле не поработать в другом отделе?

- Вопрос, сказали, неофициальный, отвечать на него необязательно.

- Обиделись? Он действительно не связан со следствием. Но я уже давно вращаюсь, так сказать, в вашем институте. Волей-неволей выяснил обстановку. Для вас она складывается неблагоприятно. Так почему бы вам не перейти "под сильную руку"?

Он блеснул заговорщицким взглядом на Александра Игоревича

Ну что я мог ему ответить? Рассказать, как начинал работу над полигеном Л?

Но, видимо, он не зря так долго "вращался" у нас и успел узнать больше, чем я предполагал. В его голосе прозвучало уважение, когда он спросил:

- Верность долгу? Верность памяти?

Я молчал. Александр Игоревич делал ему какие-то знаки, а он то ли не заметил их, то ли пренебрег ими. С завистью сказал: