— Несомненно.
— Но, что им было нужно?
Лекс лишь пожал плечами, украдкой бросив взгляд на Цельсию:
— Видимо, то же, что и ей.
— Ладно, — вздохнула магистр. — Но, что нам делать теперь? Завал расчистить возможно?
— Нет, — ответил Альт. — Это может привести к еще большим разрушениям. Надо искать другой выход.
— Знать бы, где искать, — покачала головой Сарида. — По этим тоннелям можно несколько дней ходить и не увидеть солнечного света. Насколько я знаю, выходов здесь немного, помимо трех основных, ведущих от фортов к святилищу, еще пять-шесть, не больше.
Ирин в панике переводила взгляд с одного на другого. До встречи с черной бригадой, она была воодушевлена и кипела энергией, даже предательство Цельсии не слишком омрачало ее настроение. Лекарство было готово, и девушка почти наверняка была уверенна, что оно эффективно. По ее подсчетам, времени, чтобы помочь жителям, было еще в запасе. Но теперь все рушилось на глазах.
Лекс напряженно что-то обдумывал и вдруг лицо его просветлело:
— Я знаю, где есть выход, — все с надеждой посмотрели на него. — Правда, это далековато отсюда, рядом с тем местом, где был разрыв.
Отдыхать не стали, сразу отправились в путь. Ирин суетливо всех подгоняла, прикидывая в уме, сколько времени понадобиться, чтобы дойти до шва, а потом, правда, это зависело оттого, где они выдут из пещер — сколько уйдет на то, чтобы вернуться в форт. По всему выходило, что, даже по самым оптимистичным подсчетам, времени нет.
Цельсия за все это время не произнесла ни звука, даже пить отказывалась. Всю дорогу ее конвоировал Ларк, не спуская со шпионки глаз ни на минуту. Чем-то мужчина был обеспокоен, но о причинах умалчивал.
Через несколько часов, группа, уже в который раз за сутки посетила зал с лестницей и пьедесталом. Решили отдохнуть, усталость давала о себе знать. Путешествия по пещерам — нелегкий труд. Даже Ирин не стала противиться, чувствуя, что сама едва стоит на ногах.
Отряд разместился на старом месте. Кто-то принялся за остатки еды, кто-то просто лег отдохнуть. Альт и Ларк решили допросить Цельсию. Они отошли в небольшой закуток, образованный, с одной стороны лестницей, с другой, стеной пещеры. Были слышны только тихие голоса мужчин, Цельсия, по всей видимости, молчала.
— Может, забрать Сферу самим? — заговорил Лекс с Саридой, которая без сил привалилась к камню и безучастно смотрела в пустоту.
— Тогда оболочка рухнет, — магистр скучающе посмотрела на арку, закрытую магическим щитом. — Не уверена, что могу принимать такие решения. К тому же ключ, установленный не на тот пьедестал, разряжается и необходимо несколько дней, чтобы он снова заработал.
— Мм, — Лекс тоже задумчиво посмотрел в сторону святилища.
Вернулись Ларк и Альт.
— Вы, что, ее одну оставили? — возмутилась Сарида.
— Да, куда она денется, — махнул рукой Альт, затем повернулся к Лексу и недовольно сказал:
— Хочет с тобой поговорить. Наедине.
Лекс недовольно поморщился, он ждал чего-то подобного, однако участвовать не хотел. Но, все-таки, юноша встал и медленно направился в импровизированную комнатку под лестницей.
Цельсия сидела на камне, мирно сложив связанные руки на коленях. Подтянутая, напряженная, она напоминала отличницу перед ответом у доски. Только взъерошенные волосы и дикий нервный взгляд, портили картину.
— Избегаешь меня? — шутливо спросила женщина.
— Были другие дела, — в тон ответил Лекс.
Помолчали, внимательно изучая друг друга.
— Я тебя недооценила, — наконец, заговорила Цельсия со сладкими нотками в голосе. — Трепалась об уроке, но единственная, кого проучили, оказалась я сама, — Винара выразительно посмотрела на Лекса, но тот молчал, скрестив руки на груди и, привалившись к стене. — Не только симпатичный, но и умный. Не зря ты с самого начала показался мне интересным…
— Ой, да перестань, — не выдержал Сион. — В прошлый раз не получилось, но ты все равно пытаешься? Хотя сейчас явно не в выгодной позиции.
— Хорошо, алхимик, — голос и выражение лица Цельсии разом изменились, стали серьезными и напряженными. — Ты не представляешь, в какое дело ввязываешься!
— В последнее время мне это часто говорят, — бесстрастно заметил Лекс.
— Но это так! Люди, на которых я работаю, хотят изменить мир. Сделать его лучше! Избавить людей от болезней, увечий… И много чего еще! — речь Цельсии становилась быстрее и эмоциональнее, ее все больше охватывало возбуждение, трудно было сказать искрений это был порыв или, опять игра. — Я видела их исследования, формулы… не все, конечно, но достаточно, чтобы понять, это может сработать. Ключевой элемент плана — Сфера рассвета, — Винара кивнула в сторону святилища. — Понимаешь, эти люди обладают могуществом все это провернуть. Сделать мечту реальностью!
— Зачем же тогда действовать в тени? Исподтишка?
— По той же причине, почему я захотела говорить только с тобой, — с готовностью ответила Цельсия. — Большинство людей не готово принять эти изменения. Они глупы, алчны, полны предрассудков. Но есть и другие, такие, как ты и я! Мы готовы идти вперед и брать на себя ответственность. Помоги мне, — Цельсия подалась на встречу Лексу. — Ты сам потом все увидишь!
Лекс тяжело вздохнул и присел напротив Цельсии.
— Все-таки, ты ошибаешься на мой счет? — спокойно заговорил он. — Я не пожертвую жизнью или судьбой человека ради туманных перспектив светлого будущего.
— А, если перспективы не туманные?! — резко спросила Цельсия.
— Я уже слышал о некоторых поступках твоих нанимателей, — Лекс внимательно посмотрел в глаза собеседницы. — Никакие перспективы не стоят жизни невинных людей.
— Невинных?..
— Я не буду обсуждать с тобой философский смысл добра и зла, вины и невинности. Эти основы, в большинстве своем, закладываются в нас с детства. Даже дурак может точно сказать, что убийство гражданских ученых и их семей, кучкой головорезов — это зло, и никаких сомнений здесь быть не может.
— О чем ты? — нахмурилась Цельсия.
— Про случай двадцатилетней давности. Резня в исследовательском поселке. Работа твоих нанимателей.
— Значит, другого выхода не было, — не слишком уверено сказала Цельсия.
— Если другого выхода не было, значит, твои цели — дерьмо.
— Не будь наивным, — зло выпалила Цельсия. — Иногда цель оправдывает средства.
— Ну, да…
Взгляд Лекса как-то сразу потускнел. Стал безразличным. Так бывает, когда собеседник теряет интерес не к разговору, а к самому оппоненту, как бы, разочаровываясь в нем. И уж этого Винара простить не могла, видя, что он собирается уходить, она поспешно, но с выверенной расстановкой проговорила:
— Маленький, мудрый алхимик с синеньким амулетиком. С непоколебимыми принципами добра и справедливости, не понимающий самого главного. А, может, и понимает, да признаться самому себе боится.
— О чем ты? — улыбаясь спросил Лекс.
— Я раскусила тебя сразу. Ты, просто высохшее растение, — продолжала ласково петь Цельсия. — Нет в тебе ничего живого. Доброта, сопереживание, привязанность — все это пустые слова. Ты знаешь, как надо себя вести, но ни черта не чувствуешь! — молчание Лекса все больше распаляло Цельсию. — И, уж, конечно, ты не способен любить! Поэтому все твои рассуждения о принципах добра и зла просто смешны. Вся твоя жизнь — путешествие из пункта «а» в пункт «б».
Лекс молчал, лишь пустая улыбка застыла на его лице.
— Самое обидное, что такие, как ты разрушают любое созидание, прикрываясь своими дурацкими принципами. И все это, чтобы заткнуть гигантскую дыру там, — Цельсия кивнула на грудь Сиона. — Будешь убеждать, что я не права? — женщина приблизилась к алхимику вплотную и испытывающе посмотрела в глаза.
Лекс молчал.
— Покажи, есть там хоть что-то, — Цельсия резко дернулась, намереваясь поцеловать алхимика, но тот, в последний момент, увернулся. Встал и скучно сказал:
— Идем, пора выдвигаться.
Через пару часов отряд вышел в большой тоннель, по нему Лекс повел в противоположную от пещеры с разрывом сторону. И через несколько минут в лицо путешественников пахнул свежий зимний воздух, а в глаза ударил веселый солнечный свет. Путники так много времени провели в пещерах, что яркое солнце показалось для них чудом, почему-то казалось, что на улице должны быть сумерки.