Даже для иного мира, где все было удивительно и чуждо, сооружение смотрелось нереально, невозможно. И обманчивая, искаженная перспектива не могла скрыть чудовищные размеры гиганта. Башня была не конусообразна, упирающаяся в небо вершина была такой же ширины, как и основание. И вообще, чем больше Лекс смотрел на исполина, тем больше убеждался в его бесплотности, это был словно столп дыма такого вязкого и плотного, что нельзя было различить какого-либо движения, отчего алхимик и решил сначала, что перед ним сооружение.
Увиденный феномен так поразил Лекса, что он забыл на время дышать. Все чудеса Нижнего мира померкли пред этим монстром. Что-то невообразимо сильное и страшное таилось там. Лекс машинально моргнул, но как только фиолетовая радужка показалась из-под век, в голове взорвалась вспышка боли, глазные яблоки, будто чем-то сильно сдавили. Ощущения не шли ни в какое сравнение с тем, когда Лекс применил зрение алхимика в Нижнем мире в первый раз. За секунду юноша увидел образы столпа с разных сторон, пещеру поросшую черными, пульсирующими корнями, голову женщины с синюшно-бледным, как у утопленника лицом, волосы ее словно волокна черно-розовой органики уходили куда-то внутрь стены пещеры. Тело девушки тоже скрывалось где-то внутри этих переплетений корней и уродливых нитей. Женщина распахнула глаза: левый был без радужки и вращался по вертикальной оси, зрачок правого то расширялся на все глазное яблоко, то сужался в едва заметную точку. Страшное видение приоткрыло рот, из которого потекла черная, маслянистая жидкость. Новая вспышка боли окрасила мир в красное и оранжевое, последнее, что юноша увидел перед этим — образ слова «радость».
К Лексу вернулись ощущения. Он стоял на коленях, упираясь головой в землю. Сознание прояснялось, боль, медленными толчками отступала. Над головой послышался обеспокоенный голос Архельма:
— Что ты творишь?! Я же сказал…
— Знаю, — тяжело дыша, ответил Лекс. — Прости, не удержался. Но, что это, черт возьми, такое?
Архельм грустно посмотрел на столп и тихо сказал:
— Мы не знаем. Это появилось здесь до меня. Некоторые сущности пытались проверить, но их стерли мощнейшие потоки энергии. С тех пор мы не приближаемся к этому месту. Идем, и твои, и мои силы на исходе, нужно торопиться.
Спуск с холма занял значительно меньше времени, чем подъем. Затем путники долгое время шли по равнине, пустой и безжизненной, даже мелкая травка с треугольными стебельками здесь не росла, под ногами хрустел мелкий, гравий. Лекс уже не слишком интересовался окружением, взгляд его то и дело возвращался к столпу. Чуждый, страшный, немыслимо могучий, он отдаленно что-то напоминал юноше, что-то давно забытое, как сон, который пытаешься вспомнить, но он все дальше ускользает от тебя.
Лекс чувствовал, как на него все больше нападает усталость, происходило это рывками: то, казалось, открылось второе дыхание, прилив сил и бодрости толкал вперед, то ноги и спина наливались свинцом, голова тяжелела от вязких мыслей, и так по кругу. Очень непривычное и неприятное ощущение. Чтобы отвлечься Лекс начал разговор:
— Ты сказал, что эта башня… или вихрь, появился до тебя, звучит так, как будто это было очень давно.
Архельм кивнул.
— Сколько же ты живешь?
— Трудно сказать, — демон вздохнул и на минуту задумался, будто подсчитывая что-то в уме. — Наша жизнь много больше людской, но понятие времени во внутреннем мире отсутствует и, кстати говоря, может, оно вообще течет здесь иначе. Я прожил с тобой долго и изучил многое, но времяисчисление для меня все равно недоступно. Мы вместе десять лет, много это или мало, я не понимаю, для меня это просто ничего незначащий факт.
— Но раз ты мое второе я, мы должны были появиться в мире вместе.
— Нет, — покачал головой Архельм. — Я не твое второе я. Наша связь хоть и закономерна, но во многом случайна. Я проник в ваш мир, потому что оказался рядом с проходом, который ты открыл, а вот наша связь, то, что вы называете одержимостью, возникла, из-за близкой по природе, энергии. Ну, или, если выражаться поэтически (вы люди это любите), мы с тобой что-то вроде родственных душ. Впрочем, я не совсем правильно сказал, как бы мне не хотелось это признавать, но твой ритуал не только открыл прорыв, но и призвал меня… принудил прийти.
— Да, это я и сам понял, — прохрипел Лекс, вытирая со лба, несуществующую испарину. — Далеко еще?
— Нет, пришли.
Перед Лексом неожиданно, что, как уже привык алхимик, было в духе Нижнего мира, появилась маленькая рощица. Немногочисленные, черные деревья были лишены листвы, а их ветви и стволы были изогнуты под многочисленными острыми углами так, что издалека казалось, растения сделаны из металлических прутьев. Между деревьями, в глубине рощи угадывались очертания полуразрушенного колодца. Архельм медленно повел туда.
— А, что вообще представляет из себя этот артефакт? — шепотом спросил Лекс.
— Не знаю, для меня это просто скопление энергии. Точно известно одно — это вещь из вашего мира.
— Ага, — не слишком удивился Лекс, но только потому, что устал удивляться.
— Я долгое время изучал его, но подойти близко опасался, здесь обитала свирепая сущность. Такие рождаются здесь редко, эта была очень древней. В принципе они безобидны, если их не провоцировать.
— О, ну, отлично, — саркастично заметил Лекс. — Артефакт охраняет сильнейший демон. Классика.
— Вообще-то, сразу перед тем, как я встретился с тобой он ушел.
— Что, если за это время он вернулся? — озираясь по сторонам, проговорил Лекс.
— Нам нужен этот артефакт, — пожал плечами демон. — Надо будет — будем драться.
Чем ближе подходили к колодцу, тех плотнее стояли деревья, их черные ветви, едва различимые на фоне темного гравия, цеплялись за одежду. И хотя до цели было рукой подать, ближе она не становилась. Лекс, уже давно принявший правила игры, смиренно шагал вперед.
— В нашем мире, — поняв, что путь может занять сколько угодно времени, Лекс решил воспользоваться возможностью и собрать еще информации. — …Сущности.
— Можешь называть нас, как угодно, — холодно прокомментировал Архельм. — Нам все равно.
— Ты говоришь: сущности, — возразил Лекс. — И я буду. Все-таки я в твоем мире и постараюсь подчиняться его правилам, — Архельм безразлично пожал плечами, а юноша продолжил:
— Так вот, мы классифицируем вас, в том числе по силе. Чем больше контактов… контакты — это…
— Я знаю, что это, — перебил демон. — Помни, я прожил с тобой много времени.
— Ага. Чем больше контактов, тем слабее сущность. Здесь, во Внутреннем мире, иначе?
— Нет, так же. Только здесь, как ты понимаешь, у сущностей контактов нет. Но по силе мы отличаемся и с попаданием в ваш мир ситуация не изменится, слабый останется слабым. Во внутреннем мире сила, правда, не имеет большого значения, мы редко сражаемся.
— Но отчего, вообще зависит ваша сила? — не унимался Лекс.
— От многих факторов, — пожал плечами Архельм. — В основном, от того, как долго формировалась сущность, и, какая энергия легла в ее основу. Например, мне известно, что энергия с отпечатками насилия и жестокости рождает самых слабых сущностей.
Они, наконец, вышли на полянку с колодцем. Архельм застыл, закрыв глаза, глубоко вздохнул и тихо сказал:
— Я его не чувствую, похоже, он и не возвращался.
Лекс нервно потер подбородок. Что делать, если появится демон, в победе над которым даже Архельм не уверен. Сам юноша слишком устал для битвы, к тому же он не был уверен, что его алхимия будет работать в этом мире, да и зрение использовать нельзя.
— Слушай, — начал алхимик, напряженно осматриваясь. — Ты сказал, что вы редко сражаетесь, а, если…
— Лекс, — Архельм впервые назвал алхимика по имени. Демон подошел к собеседнику, положил руки на его плечи и заговорил, не отрывая от юноши взгляда черных глаз:
— Соберись. Забудь о страже и слушай меня внимательно. Я не знаю, что случится, когда ты возьмешь артефакт, сам я этого сделать не могу, его сила для меня противоестественна. Как только ты все сделаешь, внимательно слушай и делай то, что я скажу. Нам нужно будет быстро уходить.