Последствия нарушения закона принадлежности в аспекте «папина дочка»
Я никогда не забуду одну расстановку. Милая леди, 43 года, нет отношений. И я попросила заместителя папы сказать заместителю клиентки «Секс со мной принадлежит маме». И у заместителя клиентки были глаза размером с яблоко и очень была неожиданная и эмоциональная реакция: «Что, не могли сразу сказать?».
Ничего удивительного, что женщина одинока. Место мужа у неё занято папой. Она вошла «в дырочку» в системе на место первой возлюбленной отца. И она вся такая папина лапочка.
И каковы в этом случае типичные варианты последствий?
Мужа или возлюбленного нет вообще, потому что ему некуда прийти, его место занято.
Лишний вес – подсознание нередко устраивает так, чтобы мы, потолстевши, ну хотя бы физически отодвинулись от мужа, а то на него же спроецирован отец. Это у меня самой так было, только докопавшись до этого триггера, смогла запустить механизм снижения веса, похудела на 33 кило.
Потеря или снижение сексуального влечения. Потому что с папами не спят. Или создается активная неприязнь к интимным отношениям, потому что с папой же не спят. Наше подсознание ненавидит инцест. И поэтому, чтобы не спать, я становлюсь фригидной совершенно.
Или начинаются болезни по-женски, причём так по-серьёзному, чтобы исключить возможность заниматься сексом.
И ещё такой вариант – никогда жена, а только любовница. Потому что чтобы быть женой, нужно, чтобы в твоем сердце достаточно было места для целого мужа. А если в нём здоровенная часть занята папой, то ты получаешь только половину мужчины, потому что мужчина и женщина – всегда два сапога пара, и ваш возлюбленный тоже может дать вам не больше чем половину себя – ибо у него вторая половина сердца занята законной супругой, например. Или его собственной мамой.
Последствия нарушения закона принадлежности в аспекте «мамин сын»; аутизм; синдром Дон Жуана; гомосексуализм
А вот сейчас про сыновей расскажу, в аспекте «замужем за сыном». Однажды в моей жизни случилась расстановка, на фундаменте которой я сделала тренинг, называется «Муж ИЛИ сын? Или все-таки И муж, И сын?» Я стояла за женщину. И рядом стоял в расстановке как бы мой сын, заместительница стояла за него, за 32-летнего мужчину. И я прочувствовала просто невыносимое, мощное сексуальное влечение к сыну, и я была такая напряженная, и я была такая злая – вообще на весь мир, просто на весь мир. Просто потому, что подсознание понимает, что нельзя. И это надо сдерживать, и это создаёт постоянное напряжение, и ненависть ко всему миру.
А сын, за которого я стояла, перестал психически развиваться в 13 лет. И там шла однозначно проявленная, и ставшая для меня очевидной, мощная динамика «Мама, я никогда не стану взрослым, потому что никогда не буду тебе мужем».
И сын этой мамы навсегда остался подростком. И это такой максимальный случай. И во многих случаях именно этот механизм работает в основе аутизма сыновей и нарушения их психического развития.
Что такое аутизм? Человек находится в огромном напряжении, он что-то очень сдерживает, он что-то не хочет видеть. И на самом-то деле он не хочет видеть, вообще-то, маму. «Мама, я не такой. Я не мужчина. Я не могу быть тебе мужем». Как откликнулась на рассылку одна клиентка-читательница: «Боже мой, вы написали про меня. У меня мальчику 6 лет. И вот это, вот это, вот всё, вот прямо всё про меня». И она пришла на вебинар, который я создала по этому поводу, и через год я получила от неё рассказ об изменениях. А позже она приехала на третий слёт учениц «Школы женского счастья Лианы Димитрошкиной», они собрались в 2015 году со всей страны, было человек 30–40. И она записала видеоролик, он есть на Youtube: «У моего сына сняли диагноз аутизм и подозрение на шизофрению». И у пацана на тот момент оставалась задержка речевого развития. Но по сравнению с тем, что было – это пустяки, тем более задержка речевого развития сейчас у 50 % детей, ибо они все сидят в гаджетах, с ними никто не разговаривает, кроме Симпсонов. С мальчиком там ещё есть над чем работать.
И я спрашиваю: «Сколько вы выполняли практики?». «Я выполняла практики, которые вы даёте в вебинаре, 108 дней. Потом ещё 108 дней. Потом ещё 40 дней». Говорит, как перестаю выполнять – сразу откат. При этом даже очной расстановки не было, даже по скайпу расстановки не сделали, просто тренинг через интернет – впрочем, у меня все расстановочные тренинги. Я спрашиваю: «А сколько времени занимает вот это вот выполнение практик?». Она отвечает: «15 минут» – «15 минут, – говорю, – не дорого за то, чтобы сняли диагноз?» – «Не дорого, – обняла меня она, – буду делать столько, сколько надо, пока не перестанут происходить откаты».