— Так я и не глава рода, чтобы принимать хоть какие-то решения.
Владимир поднял чашечку чая и посмотрел на подошедшую к столу официантку.
— Господа, желаете ли что-нибудь ещё?
— Стейк принесите. Средней прожарки, — подумав, ответил старик и вернулся к разговору.
Слово за слово они обсудили то, что могло бы произойти на встрече, и договорились о своей линии поведения.
— Ваш стейк… Пожалуйста, ваше сиятельство.
— Спасибо, — кивнул старик, и стоило девушке отойти, как он положил руку на живот с грустным видом: — Ох, что-то нехорошо мне… Наверное, стейк уже будет лишним. Некрасиво получилось… Придётся отказываться.
Уловка удалась, и Владимир согласился разобраться с блюдом. Он с наслаждением уплетал невероятно вкусное мясо, которое не ел уже очень давно.
Когда оба закончили есть, дед посмотрел на внука и затем перевёл взгляд на окно. Снаружи в машинах сопровождения сидели его гвардейцы, но из многочисленных бойцов на тяжёлых бронированных автомобилях выделялся один. По меркам аристократов, это была скромная недорогая машина с минимумом комфорта. Ей на вид уже десяток лет стукнул, и то, что на ней приехал Владимир, вгоняло старика в тоску. Но куда больше его заботил водитель этого автомобиля.
— Скажи мне откровенно, что там с этой девицей, Екатериной… Измайлова, кажется?
— А что с ней? — удивился внук.
— Ты с ней приезжаешь, с ней же уезжаешь… Она всегда возле тебя крутится, словно — телохранитель или жена.
— Ну… Она работает над моим делом. От всех остальных её освободили приказом главы Дворца Псиоников.
— Втирается в доверие, чтобы накопать материал?
— Тоже так думал, но… — Владимир доел стейк и отложил приборы. — Видимо, я ошибся.
— С чего такие мысли?
— Ну… Она раньше думала лишь о своей задаче и своей миссии. Пыталась сломать меня, подловить, найти какие-то зацепки, чтобы окончательно уничтожить меня и род Берестьевых. Тяжело было. А потом…
Владимир замялся, так как говорить о силе рода с тем, кто не посвящён в его законы, — не лучшая идея.
«Впрочем, дед и так знает достаточно, чтобы понимать, что у них далеко не простой яд, как все думают».
— В общем, или что-то с её техникой не так, или моя сила адаптировалась и научилась сопротивляться… Но в последние её визиты в качестве специалиста по допросам… Я её мысли теперь тоже вижу. Настоящие. Те, что она скрывает глубоко внутри, которыми ни с кем не делится. Она об этом не знает. Я научился управлять защитой и теперь кое-что могу спрятать от её сканирования. Но она уже это и не делает. Они все решили, что это бесполезная трата времени. Да так оно и есть, по сути говоря…
— Вот как⁈ Удивительно… Я никогда не слышал о способах защиты от псиоников и их мозгоправов… Что же, предлагаю и дальше держать эту информацию в тайне. И это… Спасибо, внучок, что поделился. Будет тяжело, но мы справимся.
— Само собой. Даже небеса помогают нам. Спасли вот матушку… Так что всё будет хорошо, — с бодрой улыбкой кивнул Владимир.
— Ладно, давай рассчитаемся и поедем во дворец.
Василий Петрович убрал со стола ограничивающий звуки артефакт и отключил его, после чего попросил счёт.
Владимир вышел и сел в неказистую на фоне остальных машину, несмотря на то, что дед настаивал выбрать более защищённую модель ради безопасности.
— Ну что? — потянулась сидящая за рулём Екатерина. — Теперь в центр на приём едем?
— Да, следуй за машинами рода, Катя. Далеко отсюда?
— Минут сорок, если пробок не будет. Как ресторан? Вкусная еда?
— Твоя вкуснее, — мягко произнёс Владимир, наблюдая за расцветающей улыбкой на лице девушки.
Следующая глава в ночь с воскресенья на понедельник. График прежний 5/2. Ещё раз всех с праздником Победы! До скорого!
Глава 10
Наконец-то встреча у графа Сабитова закончилась! Ох, как же я рад!.. И дело не в том, что мне что-то не понравилось. Все улыбались друг другу, общались, знакомились… Но атмосфера в какой-то момент стала такой душной. Лично для меня. А причина одна: большая часть ликвидаторов была старше меня лет на десять. А многим так и вовсе за пятьдесят уже стукнуло. И все их разговоры часто сводились к одному и тому же.
После десятого начала обсуждения проблем пенсий для ликвидаторов меня начало клонить в сон. Ещё, на мою беду, граф вывел в свет свою внучку, чтобы та пообщалась со всеми нами. Больше пятнадцати-шестнадцати лет я бы ей не дал, и в силу того, что я был единственным человеком младше двадцати на приёме, она, вынужденная демонстрировать свои манеры перед всеми, а в первую очередь перед дедом, от меня не отлипала.