Теперь я тоже домой такую грязь хочу. Будем вместе с Жужжей кайфовать.
Второй вечер испытаний в научном центре имени Рюрика привнёс в мою жизнь новые краски. Чтобы заставить меня выдать хоть что-то нестандартное, учёные генерировали многочисленные изощрённые идеи, от некоторых из которых меня на дрожь пробивало. А какие-то я даже запоминал, планируя в дальнейшем самостоятельно попробовать нестандартный подход.
Само собой, я не смог разродиться ничем таким, что будоражило бы умы исследователей. Когда не хочешь ничего демонстрировать, можно просто начать косячить, чтобы выглядеть бездарностью. Так и поступил.
Вместе с тем учёные всё равно развели полемику: влияет ли моя универсальность на те аномальные показатели, что я продемонстрировал. Ответа они так и не нашли, зато промучили меня до двух часов ночи.
Как вернулся домой, сразу же лёг спать: устал как собака и завтра ждал очередной весёлый день с Цербером. Надо восстановиться…
Ох, третий день радующих мою душу адских тренировок выдался особенным. В этот раз самый жёсткий преподаватель академии выступил в роли плохого парня и поколотил всех нас своей палкой. Особенно тех, кто во время разминки стонал от болей.
Вообще не завидую тем, кого сегодня с нами нет. Им потом придётся всё пересдавать, причём Церберу лично. Для них это будет даже не ад — чистилище!
С моей стороны претензий к наставнику не было. Он показывал и рассказывал нам всё то, что отличает живого мага от мёртвого. Даже умудрялся делиться интересными историями, описывая очередную судьбу какого-нибудь «супер-пупер перспективного студента» и причину его смерти. Как правило, Цербер ещё добавлял к «смерти» слово «позорной».
После обеда мы сыграли в игру на выживание, где каждый должен был сражаться с каждым по кругу, метеля друг друга по выданным заботливым наставником мягким защитным шлемам. Пожалел наши челюсти Цербер… Спасибо ему за это. Никто даже не спросил, зачем мы это делаем, и наставник не стал делиться, какой сакральный смысл заложен в десятиминутный мордобой, где соперники меняются каждые тридцать секунд. Лишь в конце дня, отпустив большую часть стонущих от боли студентов, Цербер всё же решил поведать всем «выжившим», что сегодня происходило и почему.
Со шлемом вообще всё просто оказалось: это симуляция боя против нашествия тварей. Новый соперник каждые пару секунд. Без моментальной реакции это превращается в смертельную череду новых монстров, появляющихся из глубин сознания. Большая часть студентов тут же вспомнила, как в этой круговерти летящих кулаков пропускали удары. Иннокентий Игнатьевич ясно дал понять, что каждый такой вот пропущенный удар — это плюс один балл в пользу нашей смерти. Полностью согласен. Монстры не остановятся, даже если противник уже истерзан.
Ну и нормально я с Цербером в спарринге и палками, и кулаками помахал, щитом поприкрывался. И пока остальные едва живыми были, я разгонял целебный эфирчик по телу, продолжая обмениваться ударами с наставником. Он тоже, как по мне, был счастлив.
После тренировок поехал к себе домой проверить, что диверсии пушисто-колючих фамильяров идут по плану. И дело было сделано!
Хорхин в истерике крушил на участке что-то, проклиная небеса и проклятых животных. А быть может, и меня проклинал — не знаю. Особо не вслушивался. Его вопль уже был прекрасной музыкой для ушей.
Забрав диверсионный отряд, вернулся в арендованную усадьбу, чтобы освежиться и приодеться для поездки в Кремль. Пора собираться к регенту и её советниками…
Перемерял кучу разных нарядов, которых, к слову, стало больше.
— Маша, не подскажешь, откуда эти костюмы? Чьи они? — спросил я домоседку, что живёт по ритму «учёба-тренировки-книги-учёба».
Она практически никуда из дома, кроме как на занятия или на пробежку, не уходила и раньше, а после переезда в арендованный дом так и вовсе перестала.
— Курьеры привозили… Практически каждое утро курьер появляется здесь.
— Так я же вроде бы не заказывал… Бумаги есть, накладные какие?
— Были. Я их передавала Жанне, как мы договаривались.
— Ага, хорошо. И кто заказывал костюмы эти?
— Не только костюмы. Там ещё украшения, золотые браслеты, кольца… И даже часы. На бумагах везде печать императорского рода.
Ох, да ладно… Стефания? От неё подарочки⁈ Ну, спасибо, наверное…
В целом из кучи костюмов и всей прочей одежды, отправленных её помощниками, две трети можно было отправить в утиль, если ориентироваться на чувство стиля нормальных людей, к которым я себя и отношу. Если же косить под хлыща, любящего всякие рюшечки да туфельки на толстом каблуке, что цокают, будто петушок идёт по залам дворца, то и остальное можно надевать. Но делать этого, я, конечно, не буду.