Я хочу спать, но при этом остаюсь начеку. Прислушиваюсь ко всему, что происходит вокруг. Если вдруг вылезет чёрт знает откуда тварь, — я хочу её услышать и проснуться, а не лежать, закрывая уши шишками Фомы от страстных стонов студентов.
Даже Елена это понимала и благоразумно не стала напрашиваться в гости в мою палатку, предпочтя уединённое размещение в собственных одноместных апартаментах. Умница, что ещё тут скажешь. А ведь будь на её месте Юля, моя палатка уже подверглась бы штурму.
Нападения, к счастью, не случилось, но проснулись мы не как планировалось — в семь утра от голоса одного из наставников, — а от взрывов и стрельбы вдалеке. Ну, в паре километров от нас. Прямо в районе излома.
Цербер ушёл на разведку, а мы остались завтракать и приводить себя в порядок. Не было его долго, и я, не став дожидаться его возвращения, начал делать зарядку. Лишь некоторые подтянулись. Остальные наслаждались чаем или кофе, лениво потягивая его в лучах восходящего солнца. Тоже кофе хочу… Но я вообще ничего такого не брал. Завидую…
— О, чабрец растёт! Чабрец же? Так, пока никто не видит… Часики, помогайте…
Я настроил радар на поиск растений, подходящих для заваривания лесного чая, и с радостью принялся собирать урожай.
— Лена, чай будешь? Но не пыль с индийских дорог, а наш, особый походный чай ликвидаторов, — позвал я девушку, что только вернулась с пробежки.
— Да… Надо только воду тогда закипятить.
Эх, романтика… Вода булькает, в желудке тепло и приятно.
— СТРОЙТЕСЬ, ЛЕНИВЫЕ ЗАСРАНЦЫ! СЕГОДНЯ ВАМ БЛАГОВОЛИТ СУДЬБА! ЦЕЛЫЙ ТОННЕЛЬ ТВАРЕЙ ОТКОПАЛИ! СЕЙЧАС ИХ ЧУТОК ПРОРЕДЯТ, ОТЛОВЯТ И ДАДУТ ВАМ СРАЗИТЬСЯ ОДИН НА ОДИН. ПОЧУВСТВОВАТЬ, ТАК СКАЗАТЬ, ВКУС ИХ ТОКСИЧНОЙ КРОВИ! ОДЕВАЕМСЯ В ПОЛНЫЙ БОЕВОЙ КОМПЛЕКТ! У ВАС ПЯТЬ МИНУТ, НЕ БОЛЬШЕ! О, Краст, что ты там за мох с корой варишь? Дай кружку своему наставнику.
Я посмотрел на единственную кружку, что была в моих руках, и залпом допил всё содержимое, а потом протянул её с прилипшими к стенке листьями какой-то травы, подсказанной часами, Церберу.
— Милости прошу, Иннокентий Игнатьевич. — Отдал я кружку, которую мне, в свою очередь, где-то достала Елена.
— Хоть бы помыл…
— Из жидкого рядом только сам чай и слюни во рту. Думаю, вы побрезгуете моими гигиеническими процедурами, — ответил я, поднялся с земли, собираясь за экипировкой.
— Что-то ты меня разочаровываешь… Даже фляги нет с водой?
— Это учебный поход, так что вообще почти ничего не брал. Смысл? Больше возьмём — больше обратно тащить. Кстати, а трофеи за убитых монстров будут отданы, как положено у ликвидаторов?
— А проку тебе с туши Проста?
— Мне никакого… Да и студентам тоже. Но ради знаний… Можно им показать, как разделывать тварей.
— Увы, из меня плохой мясник, а мастер Добов, мой коллега-наставник, на больничном.
— Ну, я могу показать… Не так уж это и сложно. Заодно вспомню… Давненько не потрошил мутантов.
— А ты умеешь? — удивился Цербер.
— Умею. Пришлось научиться.
— Отлично! Одевайся и дуй за мной в лагерь Скуропатовых. Обсужу с ними твоё предложение, но добычу они всё равно захотят забрать, скорее всего. Итог твоей работы…
— Да смысл им с этих пятидесяти Простов? Бесполезное мясо, слабые кости… Шкура и мутировавшие органы, может, подороже выйдут, как и клыки с когтями. Зёрна, может, что-то да будут стоить. В рублёвом эквиваленте для такого рода это копейки. Да в кошельках у большинства студентов денег больше, чем продажа всех этих монстров принесёт. Так что давите на них, пусть делятся во имя будущего империи!
— Хм… В целом ты прав, но студентам, особенно богатым, смысл от этой добычи какой? Что они с ней делать будут?
— Как что? Мучиться! Тащить вонючую тушу, думать, как её довезти домой или в академию. Им придётся разделывать её прямо тут, на месте, искупаться в грязи… Посвящение в ликвидаторы бывает разным, и такое вот, с обливанием с головы до ног грязной кровью Простов, — одно из них. Повысим, так сказать, сплочённость.
— И заодно позволим неженкам прикоснуться к тому тяжёлому труду ликвидаторов, что бережёт всех нас… А ведь неплохо. Молодец, Краст! Я прямо-таки сделаю этот ритуал «посвящения» обязательной частью учебной программы. Назову её «Про краст инацией». В твою честь. Чтобы студенты никогда не забывали, кого надо за неё благодарить — ухмыльнулся Цербер.