Отец взял небольшую паузу, а потом продолжил:
— И чем дальше от главы рода маг эфира на родовом древе, тем хуже эфир передаётся наследникам. И если рождённый ребёнок не обладает силой рода, то всё, он более не Берестьев, ибо не носит нашу магию.
Слова отца разливались по древнему залу, созданному нашим предком, а я слушал, поражённый этими словами. Значит, перстень, что я ношу на пальце настолько могущественный, а я даже и не знаю об этом? И действует он сам по себе, уже более тысячи лет?
— Эфир, словно водица, растворился в них и не смог подарить своё благословение… — продолжал тем временем отец.— Так бывает. Таких людей, что не несут силу Берестьевых — нельзя подпускать близко к тайнам нашего рода. Если он, обозлённый, решит предать нас однажды или продать о нас информацию, это может стать слишком сильно ударить по нам. Но он всё ещё один из нас, пусть и лишённый прав на великую магию. И даже отказываясь давать им хоть какие-то права на богатства основной семьи, мы должны нести это бремя ответственности. Теперь ты должен позаботиться о будущем наших родичей, в чьей крови более нет эфира. Дети, рождённые без благословения нашей магии, всё ещё нуждаются в нашей поддержке. И пусть они уходят искать своё счастье, когда вырастут, мы должны заботиться о них, хоть и не можем дать многого.
— Знаешь, отец… Мне кажется, это всё уже не так актуально… Мир изменился, да и нас всё равно столкнули с обочины истории. Теперь думают, что мы заурядный мелкий род на задворках империи. Этот Закон Рода надо менять. Мы всё равно на дне… И сотни, и даже тысячи кровных родственников, что разбросаны по городам империи, — это не то, что нам поможет…Свою кровь даже без эфира не стоит отпускать на все четыре стороны.
— Возможно… Но есть нюанс, сын мой…
— Постой! Если эфир должен был защищать дитя и мать, то почему же я родился калекой?
— Вероятно, из-за того, что я оказался слишком слаб, и эфира не хватило, чтобы даровать защиту и тебе… А Вова, родившись, выглядел таким богатырём! Словно воплощение моего деда. Великого и могучего Верховного Архимага, который не дожил всего год до рождения Вовы… Вот я и назвал его в честь деда.
Взгляд отца говорил о том, как он горд за Вову. И судя по всему, и мной гордится он не меньше с недавних пор.
— Потенциал Владимира был куда выше, чем мой. Это признала вся родня, понимающая в Законах Рода хоть что-то. И я, и мой отец были рады его появлению. Мы надеялись, что наше древо величия вновь воссияет. Но вскоре начались смерти… Один за одним погибали все старшие члены рода. Мои братья, сёстры, дяди и племянники. Мы даже свои регулярные зачистки изломов по всей России прекратили, чтобы минимизировать риски. Но в конце концов, к твоему рождению уже практически никого и не осталось…
— Значит, всё дело в том, что силы перстня главы рода и эфира в телах отцов недостаточно для защиты матери и ребёнка? Из-за этого мы стали столь малочисленными? И это проблема, что была из года в год, веками перед нашими глазами? И чтобы не тратить силы на бастардов, главе рода и другим членам семьи запрещались связи на стороне? Ибо тогда был высок риск того, что родятся… такие, как я? — внезапная догадка заставила меня широко раскрыть глаза и посмотреть на отца. — Ты… изменил маме?
— И да, и нет… — с грустью покачал он головой. — Изменой это не назвать. Но праведность моя была расшатана, а силы мужские растрачены… Я пять лет после того проклятого случая соблюдал обет, ждал, надеялся, что ничего не случится. Но проиграв единожды и нарушив Закон Рода, получил своё наказание: ты родился неполноценным магом. И я годы отдал на поиски лекарства, которое помогло бы излечиться. Я поклялся найти способ исправить собственную слабость, собственный грех, чтобы ты смог жить полноценно. Но умер, так и не найдя способ… А очнувшись душою в этом месте, увидел, что ты более не калека. Ты так и не хочешь рассказать мне, как это произошло?
— Магия, отец… Магия Сибири. Что за поражение такое ты допустил, что совершил грех? Ментальная магия?
— Откуда ты?.. — удивился отец, но позже опустил голову. — Да. Я всё понимал. Я кричал внутри себя. Но был просто игрушкой в чужих руках.
— Кто это был? Она ещё жива? Я убью её за оскорбление нашего рода!
— Сын… Мстить больше некому. Я же говорил, что после клятвы — любой другой женщине тяжело выжить с нами в одном ложе. Я убил её в тот самый миг, как она в экстазе потеряла голову и ослабила свою хватку. Правда, с тех самых пор нас не очень любят во дворце псиоников… Её ученица, ставшая вскоре главой дворца, по приказу императора закрыла на это всё глаза, но позднее тайно послала весточку, рекомендуя избегать посещения столицы. Ажарова — мстительная сука…