«Моя точка зрения состоит в том, чтобы попросить их пойти к черту и отстаивать себя в суде, и пусть они докажут, что вы кого-либо дискриминировали… Я не думаю, что у вас есть какие-то обязательства относительно того, чтобы предоставлять аренду жильцам, которые были бы нежелательны, белые или черные, и у правительства нет никакого права указывать вам, как управлять своим бизнесом». Кон заверил Трампа: «Вы легко одержите победу».
Трампу понравилось то, что он услышал – не только по поводу дела, но всю эту философию «послать к чертям». С этого момента он принял для себя схему игры Кона: когда тебя атакуют, контратакуй с неодолимой силой. Сейчас происходила установка одних из самых решающих отношений в жизни Трампа. По мере того, как их отношения развивались, он восхищался способностями Кона, но иногда беспокоился о том, что тот временами мог быть неподготовленным и «катастрофой».
Когда Кон похвастался, что большую часть жизни он находился под обвинением, Трамп спросил, действительно ли Кон сделал все, в чем его обвиняли. «А что ты думаешь?» – ответил Кон с улыбкой. Трамп говорил, что он «никогда не знал на самом деле», что это означало, но ему нравились жесткость и преданность Кона.
Кон много трудился, чтобы придать своей репутации налет смелости, способствуя характеристике Esquire, озаглавленной: «Никогда не связывайтесь с Роем Коном», которая описывала его как человека, которому доставляло удовольствие находиться под обвинением и бороться с каждым делом, как будто это была война. «Перспективные клиенты, которые захотят убить своего мужа, мучителя или бизнес-партнера, выбивают почву из-под ног правительства, нанимают Роя Кона», – писал Кен Аулетта. «Он палач правосудия – самый жестокий, самый жадный, самый лояльный, самый низкий, и один из самых лучших адвокатов Америки. Он не самый приятный человек». Трамп служил в качестве вспомогательного свидетеля в этой части. «Когда люди узнают, что Рой замешан, они скорее не будут участвовать в судебном процессе и во всем, что с ним связано», – говорил Трамп. Кон «никогда не был двуличным. Вы всегда могли рассчитывать на него, чтобы он пошел и поставил за вас», именно то, что и хотел Трамп от Кона в деле о расовой неприязни.
Кон обнародовал свою стратегию спустя два месяца после того, как Департамент юстиции подал иск. 12 декабря 1973 года, Трамп шел перед шеренгами камер в Нью-Йорк-Хилтон, чтобы сделать заявление об отважном плане Кона. Кон подал встречный иск против правительства, утверждая, что Департамент юстиции сделал неверные и вводящие в заблуждения утверждения. Он потребовал 100 миллионов долларов для Трампа. Дональд сказал репортерам, что правительство несправедливо попыталось принудить его компанию сдать внаем апартаменты людям, находящимся на государственном пособии. Если бы это произошло, сказал Трамп, «тогда начались бы массовые отъезды из города не только наших жильцов, но и целых сообществ».
Трамп отрицал любые предположения, что его точка зрения основывается на расовых признаках. «Ни я, ни кто-либо другой в нашей организации никогда, я полностью уверен, не дискриминировали, а уж тем более не показывали неприязнь в вопросах аренды наших апартаментов», – гласило его показание под присягой. Кон сделал другое заявление под присягой, сетуя на то, что он называл «злоупотреблением» государственных полномочий. «Отдел по защите гражданских прав не подал иск», – сказал Кон. «Он на скорую руку состряпал клочок бумаги, чтобы использовать его в качестве пресс-релиза в первую очередь, и лишь во вторую, как документ в суде. Он не содержит ни единого факта относительно случаев дискриминации черных в организации Трампа».
Требуя выплаты в 100 миллионов долларов для Трампа, Кон сказал: «Не имеет значения, каков вердикт будет у этого дела, я полагаю, что ущерб никогда не будет возмещен, так как вам не удастся угнаться за этими первыми заголовками».
Пять недель спустя Дональд и Фред Трампы, сопровождаемые Коном, заняли свои места за столом в здании суда США в Бруклине для Западного района Нью-Йорка. Голдвебер, идеалистически настроенная двадцатишестилетняя юрист Департамента юстиции, появилась довольно резко, промокшая насквозь от ливня, так как она не могла поймать такси. Она сильно нервничала, когда устраивалась на своем месте и готовилась встретиться лицом к лицу с головорезом Коном.
Я НЕ ЛЮБЛЮ АДВОКАТОВ. Я ДУМАЮ, ЧТО ОНИ ЗАНИМАЮТСЯ ТОЛЬКО ТЕМ, ЧТО ПОСТОЯННО ЗАДЕРЖИВАЮТ СДЕЛКИ… ЛЮБОЙ ОТВЕТ, КОТОРЫЙ ОНИ ДАЮТ ТЕБЕ, ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ. ОНИ ВСЕГДА ИЩУТ СПОСОБЫ МИРНОГО УРЕГУЛИРОВАНИЯ ВМЕСТО ТОГО, ЧТОБЫ СРАЖАТЬСЯ.