— Ложись!
Один из боевиков пытается выдернуть чеку из гранаты, но не успевает и так и падает — с гранатой в руке и двумя пулями в голове. Второй — подслеповато щурясь, держал руки перед собой. В руках ничего не было…
Морские пехотинцы сбили его на пол, затянули на запястьях пластиковую ленту одноразовых наручников. Такое тоже бывало… все знали, что русским предписано брать в плен боевиков, если они не сопротивляются, расправы запрещены. Если на тебя ничего не было в картотеке — можно было бросить автомат и просто поднять руки. Что часто и делали — умирать тоже не всем охота, пусть и за семьдесят две девственницы. Задержат… там поменяют, или вообще отпустят.
— Чисто!
— Чисто!
Один из морских пехотинцев — показал рукой на искореженный предмет.
— Командир, глянь…
Это было что-то вроде коробки… частично пластик, частично алюминий — с ручкой. Размером примерно десять на пятнадцать…
— Жесткий диск — моментально опознал командир — похоже, пытались уничтожить.
— Это цель?
— Возможно.
— Я малька позову, он …
Майор по адмиралтейству Мороз с силой пихнул своего подчиненного кулаком в плечо
— Он тебе не малек, ясно? Иди, пригласи его.
Тяжелый транспортный вертолет Сикорский-80 — тяжело плюхнулся на обозначенную файерами посадочную площадку, взбивая пыль громадным семилопастным ротором. Сопровождавший его канонерский вертолет — сейчас эту роль выполнял Сикорский -59, вооруженный тремя пулеметами и гроздьями ракет — описывал в небе круги как встревоженная овчарка вокруг овечьего стада…
Прибывшие с вертолетом морские пехотинцы — обеспечили периметр и помогли спецназовцам подняться на борт, прихватив с собой всю добычу, какая у них была. Сопротивления практически не было.
Сашка поднялся на борт вертолета последним. Это тоже была традиция… последним поднимался самый храбрый… и сейчас все поднялись перед ним.
Стальной пол под ногами дрогнул, земля пошла вниз, и все — кровь, смерть, ужас, вонючий дым и приторно-мерзкий запах крови — все оставалось там, внизу. Тяжелый вертолет разворачивался в воздухе, поднимаясь все выше, и вот их уже было не достать из гранатомета… на самом краю аппарели у своего пулемета сидел канонир, человек, послуживший и повидавший всякое, и он ухмыльнулся молодому бойцу и показал большой палец. Вертолет поднимался все выше… и вот уже стала видна вода… они возвращались на свою землю, на принадлежащий России и только России стальной остров в этих водах… все кончилось, и все, наконец-то было правильно. Борецков повернулся и, держась за леер, натянутый у стенки — пошел вглубь десантного отсека.
Там спецназовцы и морские пехотинцы — снимали свою амуницию, оказывали себе и друг другу первую помощь, говорили друг с другом о том, что произошло. Перед Сашкой расступились, он подошел к лежащему на носилках «нищему», который говорил на балуджи, на русском, но при этом почему то оказался чеченцем.
— Сейчас прибудем на авианосец
«Нищий» поймал его руку, стиснул в своей
— Молодец, малек. Кличка есть?
Сашка покачал головой
— Нет.
— Теперь будет. Будешь Аскером. Ты не горец — но тебе эта кличка подходит.
— Спасибо.
— Не благодари. За это не благодарят.
Сашка отдал честь
— Служу России и спецназу.
— Служи… Аскер.
И кто-то похлопал его по плечу
Ударный авианосец Екатерина Великая…
24 июля 2016 года
Ударная авианосная группа, смещаясь на северо-восток, стояла уже почти что на траверзе Карачи, по крайней мере — были видно зарево на горизонте. Отдельные огни порта видны не были, но зарево было — неяркое, но заметное свечение на фоне темного неба…
Сашка Борецков, ставший Аскером, воином, чьей храбрости изумляются друзья и устрашаются враги — стоял чуть в стороне от главного грузового лифта, призванного поднимать на палубу тяжелые, под сорок тонн истребители — бомбардировщики, чтобы отправлять их в полет. Пару часов назад — этот лифт опустил на вторую палубу тело полковника морской пехоты Багаутдинова…
Они довезли его до авианосца живым, ему сделали нужную операцию. Просто — не выдержало сердце, и это когда врачи говорили, что жизни полковника Багаутдинова ничего не угрожает.
Коновалы проклятые…
Аскер — просто смотрел на горизонт, когда кто-то из палубной команды осмелился приблизиться к нему
— Летный день закончен, мы…
— Я найду нужный люк.
Аскер просто стоял и думал. Ему надо было подумать.
Тихие шаги.
— Я вот думаю, господин полковник… — не оборачиваясь, сказал Аскер — нахрена это все нужно, а?
— Ты имеешь в виду…
— Вот это. С кем мы ведем войну? С этими нищими, грязными, завшивленными людьми? Зачем? Им это не надо.
— Это нужно нам.
— Нам… Зачем?
Полковник встал рядом
— Тот человек, кто учил меня — он сказал один раз мне — если ты не идешь на войну, война придет к тебе. Мы сражаемся здесь для того, чтобы это не пришло к нам
Полковник помолчал и добавил
— И это важно.
— Да я понимаю. Только…
— Когда кто-то гибнет — сказал полковник, моментально почувствовал, о чем идет речь — я всегда вспоминаю Суру из Корана. Никоим образом не считай погибшими тех, кто пал сражаясь на пути Аллаха. Нет, они живы, просто вы не можете этого понять.
— Тот кто умер — он просто умер и все. Как мои родители.
— Нет, не так. Если кто-то умер — дела его рук остаются с нами. И значит — его будут помнить. Значит — он жил не зря.
— А что останется после нас?
— Мир, лучший, чем тот, в который мы пришли. Я верю в это.
Полковник посмотрел на звезды.
— Местные — просто забыли о том, что иногда — надо смотреть на звезды… С диска, который вы взяли — мы получили свежие данные о целях. Есть новое задание. Ты готов?
Борт тяжелого транспортного вертолета — вибрировал мелкой дрожью даже через мат шумоизоляции, неприятно напоминая о себе. Хвостовая аппарель была откинута, пулеметчик занимал позицию около нее, еще двое — расположились по бортам. Вертолет был загружен меньше, чем наполовину — в каждом из двух вертолетов было по тридцать отборных бойцов амфибийных сил флота, большей частью морская пехота, меньшей частью спецназ. Ради этой операции — оголили почти все корабли, собрали всех, кто только мог воевать — в конце концов, Екатерина исполняла чисто ударные задачи, это вам не корабль — док морской пехоты. До цели было около пяти минут, все сосредоточенно готовились к бою.
Командир — переговорив о чем-то с штурманом в пилотской кабине — повернулся к десантникам, заорал во всю глотку
— Так, внимание! Внимание на меня!
Он поднял руку, в руке была фотография
— Наши цели — вот эти здания. Там — находится крупный транзитный пункт, с которого боевиков переправляют дальше. После ликвидации одной из точек — они попытаются скрыться, мы должны блокировать район где они находятся. Дальше — либо уничтожаем самостоятельно, либо ждем подхода морской пехоты и казаков. Боевые приказы…
Дальше шло про командиров групп — блокирования, зачистки, снайперов — Аскер почему-то пропускал это мимо ушей. Он ушел в себя, решил немного побыть наедине с собой перед боем.
Пулеметчик, который был подключен к общей радиосети вертолета — показал один палец.
— Одна минута! Приготовиться!
У этого вертолета — две точки сброса — люк в полу и лебедка в хвосте, которой нельзя пользоваться, когда работает пулемет. Сам по себе вертолет — не десантный, а спасательный, быстро его не покинешь. Обычно, через люк в полу спускают снаряжение и тех, кто придан группе, и кто не нужен на земле прямо сейчас. Через хвост — спускается прикрытие вертолета и штурмовая группа. После нескольких инцидентов правила изменили — теперь группа прикрытия вертолета спускается на тросах до посадки вертолета и прикрывает его посадку уже с земли.
— Шашки наголо!
Команда из старой армии, кавалерийская. Вертолетные части — обычно появлялись на базе легких кавалерийских — уланы, гусары. Многое — шло оттуда. Сейчас — по команде «шашки наголо» ты просто досылаешь патрон в патронник, ставишь автомат обратно на предохранитель и включаешь прицел…