— Да все я понимаю, — раздраженно ответила Эмилия, не отрывая взгляда от еды.
— Со мной все будет нормально, — после минутного молчания, вновь заговорила Эрката. — Поверь. Мне просто нужно отлежаться, — Она сытно вздохнула, доедая хлеб. — Спасибо! Это второе, что мне было нужно. О! — сумеречная взяла, забытую Эмилией, бутылку самогона, откупорила, понюхала и удовлетворенно кивнула. — А это третье.
Эрката плеснула самогон в кружку, выпила и, поморщившись, издала удовлетворенный восклик. Эмилия закатила глаза, но ничего не сказала.
Некоторое время сидели в тишине, за окном хрипло завыл лагол, ему вторила стая волков. Кобылка испуганно фыркнула и потопталась на месте.
— А ты молодец, — вдруг заговорила Эрката, глаза ее чуть затуманились, видимо подействовал алкоголь. — Не запаниковала, не впала в истерику. Меня это еще в Вильтберге удивило. Для аристократки весьма недурно. Несгибаема и отважна, — сумеречная усмехнулась сама себе. — И все-таки ты отличаешься от него. В тебе есть страсть.
— С кем ты все время меня сравниваешь? — устало спросила Эмилия.
— С Лексиком, — промурлыкала Эрката и улыбнулась, заметив, как графиня вздрогнула и вся собралась.
— Как вы познакомились? — с напускным безразличием спросила Эмилия.
— О, — Эрката плеснула себе еще самогона. — Это было… сколько ты сказала? Четыре, да, пожалуй, четыре года назад, где-то сразу после войны. Мы тогда получили задание на сопровождение обоза с оружием и продовольствием, направляющегося из Адэ в Аббадан. Какая-то торговая сделка или гуманитарная помощь, не помню уже, но состав был внушительный: семь или восемь фургонов, человек тридцать сопровождения, в том числе охраны, мы — трое сумеречных и присоединившийся случайно в дороге синий алхимик, — Эрката по-доброму усмехнулась воспоминаниям. — Да, его наняли, потому что продукты на жаре начали портиться или плесень какая завелась, не суть. Ну и алхимик вызвался проконтролировать доставку продовольствия без потерь, — сумеречная залпом осушила стакан и поставила его в сторону, давая понять, что больше не будет. — Ох, и бесил же он меня! Мне сначала казалось — больно важный. Всегда в стороне от всех, ни с кем не заговаривает. Думаю, эка цаца, даром, что с нижним рангом. Но со временем поняла — просто чудак. Себе на уме. Но дело свое знал. Обоз сильно задерживался из-за погоды. У продуктов не было ни шанса, но алхимик все контролировал. В отряде, правда, его все равно невзлюбили, наверное, по той же причине, что и я. Подшучивали, иногда перегибая палку. Скучно в дороге было, вот мужики и развлекались. Но с Лекса, что с гуся вода. Он не терпел, нет, просто не замечал. Я завидовала ему, ненавидела и завидовала. Спокойный, собранный, ну не то чтобы собранный, ха-ха-ха, разиня тот еще, вечно в облаках витал. Я в смысле — попробуй такого выведи из себя или задень как-то! Не то, что я — с полслова завожусь.
Эрката поерзала на месте, занимая более удобную позу, а Эмилия доела свою порцию и придвинула стул к койке, обида давно прошла, уступив место любопытству.
— Все путешествие, — продолжала меж тем сумеречная, — у нас где-то неделю заняло. Вернее, до Альдаира добирались-то дольше, через неделю, это мы в Ахмур приехали — городок, даже — деревня, на западе Аббадана, — Эрката тяжело вздохнула и на минуту задумалась, Эмилия терпеливо ждала. — Решили остаться на ночь. Местные, почему-то, очень обрадовались, и тут выясняется, что деревня пару недель обирается местной бандой, отколовшейся от армии Назмара, после войны. Аббадан всегда славился своим беззаконием, а в то время бандиты распоясались не на шутку. Сложно было вообще сказать, кто теперь подчиненный нового султана, а кто — пустынник, так называли себя аббаданские головорезы. Ну, короче говоря, местные уродцы-пираты, решили сыграть, как это часто бывает, на патриотизме. Дескать, во время войны, местные укрывали сторонников старого режима, так что теперь должны расплатиться сполна, а, когда денег или продовольствия оказывалась недостаточно, отважные воины пустыни убивали с десяток, поселенцев, — к презрительному тону добавилась хищная улыбка, Эрката снова стала похожа на хитрого дикого зверька. — Ну и следующий их визит как раз был намечен назавтра. Так что не удивительно, что местные увидели в нас спасение, только вот мы в местные разборки влезать, разумеется, не собирались и решили покинуть деревеньку за полночь. Но был в нашей компашке человек, который считал иначе, — Эрката рассмеялась, смех перешел в сухой кашель, Эмилия подала воды. — Спасибо. Да, гаденыш провернул хитрую интрижку. Сначала поговорил с нашими нанимателями, сказал, что остается в деревне до утра и сумеречные, то есть, мы с ребятами, якобы согласились помочь расправиться с бандитами (это я потом узнала). Говорил, что, мол, ничем они не рискуют, разбойников всего пара десятков, и в компании с сумеречными, это дело на пару минут. И обратно возвращаться безопаснее будет. Представляешь, какой наглец! — Эрката довольно улыбнулась. — Ну, короче, наниматели согласились, к тому моменту они сильно зависели от алхимика. Ох и зла я была, когда узнала, откуда ветер дует, думала убью сопляка! Встретили мы этих подлецов утром, ха-ха-ха, ух, и оторвались мы на них. Они-то думали, им все нипочем, сам черт им брат, рожи нахальные! Улепетывали с повизгиванием!
Эрката перевела дыхание, видно было, что это часть рассказа доставляет ей особое удовольствие, и Эмилия готова была поклясться, что это не из-за боя, а из-за осознания того, что плохие парни получили по заслугам. Вслух графиня, правда, ничего не сказала.
— Тогда я узнала, — продолжала Эрката. — Что алхимик горазд не только языком чесать, но и мечом махать умеет. Так, конечно, танцульки, ничего серьезного, но красиво, эффектно. Как-то насмешки в его сторону, после всего этого, поутихли. Через день добрались, наконец, до Альдира, разгрузились, переночевали, да назад. Контракт-то у нас на туда и обратно подписан был. Только выезжать — тут и алхимик с нами. Он с учителем повидаться ездил, а тот, то ли помер, то ли ухал куда. В общем, впустую Лексик съездил. Ну, взяли его без лишних разговоров. На обратном пути услуги алхимика не слишком нужно-то были, но этот зарекомендовал себя еще и как умелец мечом помахать, а такие во время путешествия по Аббадану, ох, как полезны были, — Эрката снова поерзала на месте, привалившись чуть на бок, чтобы не тревожить рану на спине. — Возвращались тем же путем, через день были в Ахмуре. А деревенька-то превратилась в призрак. Через два дня после нашего визита, оставшиеся в живых пустынники собрались с силами, набрали людей и вырезали почти всю деревню, — взгляд сумеречной стал тяжелым. — Стариков только оставили, они-то нам обо всем и рассказали. Долго мы задерживаться не стали, поехали дальше. Я тогда все за Лексиком наблюдала, было мне интересно, как он себя проявит. А он, сухарь, ни в деревне, ни в пути — ничего! Читает, пишет что-то в своем блокнотике, спит. В общем — как всегда! На второй день я не выдержала. Ну, зараза, ладно плакать, да стонать, но, хотя бы кулаком по чему-нибудь врежь, раздражение покажи! Нет, ничего. Встали мы ночёвкой. Поели, кто-то спать пошел, кто-то у костра треплется, Лексик, как всегда, в стороне, в блокноте что-то малюет. Подхожу и спрашиваю, что, дескать, помог страждущим? Говорила тебе не лезть! И что в итоге? А он так удивленно смотрит на меня, как будто соображает, о чем я вообще говорю. «Разумеется, помог», — отвечает, и снова к себе в блокнот. Думала убью его на месте. «Кому помог-то, дубина?! — говорю, — на три дня жизнь им продлил? Суеты только навел». Он посмотрел на меня как-то странно, раздраженно что ли, впервые я его таким видела, и отвечает: «Я сделал то, что должен был, а, как все повернулась в итоге, от меня уже не зависело». Представляешь?! — Эрката сухо рассмеялась. — В общем, смысл в том, что плевать ему было на тех людей! Он просто следовал какому-то внутреннему предписанию. Если надо и можешь — делай, а, если нет — так не хрен и голову забивать! Ха-ха-ха. Да я из-за тех бедолаг больше расстроилась, чем он — спаситель хренов! — сумеречная замолчала, успокаиваясь и, выравнивая дыхание. — Как же я была зла! Вытащила его, прям там же, на поединок. Представляешь? Сказала, не будешь драться — так отлуплю! Хороший бой вышел, — Эрката мечтательно уставилась в потолок. — Я алхимика, все равно, конечно, отлупила, но он ничего, молодцом. Лежим с ним на траве, смотрим в небо, я его и спрашиваю: «Зачем тебе это?». Тут он сразу понял, о чем идет речь, и тихо ответил: «А как дальше жить?». Не «иначе», а, именно, «дальше». Я тогда присмотрелась к нему внимательнее и увидела и уставший взгляд, и седину в башке, а ведь ему тогда лет двадцать было. Да, думаю, не от хорошей жизни он шляется по миру без дела. И что-то такое с ним случилось, что для того, чтобы выжить, он бескомпромиссно следует моральному кодексу, не чувствуя, при этом нравственной или эмоциональной потребности в этом. Ну, так я для себя поняла, по крайней мере. Вот такие законы выживания были у этого чудика.