Карьерный путь обычного человека похож на восходящую прямую линию, мой же собственный напоминает прыжки пьяного зайца по горящему минному полю. Хотя, строго говоря, я до сих пор работала в той же отрасли, в которой и начинала.
Мой новый кабинет отжали у кого-то из сотрудников среднего звена. А может быть, и не отжали, может быть, он стоял без хозяина по причинам, ставшими в последнее время естественными для этой организации.
Здесь не было рабочего стола размером с теннисный корт, огромной, занимающей всю стену интерактивной карты страны или большого количества мониторов, на которые выводилась бы актуальная информация. Мебель была отнюдь не викторианской эпохи, отсутствовали разные украшательства, вроде камина, окна или портрета текущего президента страны. И даже диван здесь был не кожаный.
Зато с внешней стороны двери висела табличка с указанием моей фамилии и должности.
Р. Кэррингтон. Директор ТАКС.
Директор, чтоб меня черти драли. Даже не временный заместитель или исполняющая обязанности, а директор. Кто бы мог подумать, что из вчерашней беглянки, за которой охотились лучшие агенты этой организации, я превращусь в ее главу?
Точно не я.
Но это было частью сделки, которую мы заключили с новым теневым министром финансов.
Гарри Борден, пришедший поддержать меня в первый рабочий день, расстегнул пуговицу идеально сшитого по фигуре пиджака, скрывающего наличие двух пистолетов в наплечных кобурах, и уселся на не кожаный диван с таким видом, как будто собирался просидеть на нем до вечера.
С тех пор, как он вернулся из Сингапура с новостью о том, что Тайлер Пирпонт и его сектанты больше не представляют для меня опасности, и ему даже не пришлось для этого никого убивать, он постоянно ошивался где-то поблизости, заявив, что раз уж не может найти моего отца, то будет присматривать за его дочерью. Мне было немного непонятно такое внимание, но я не возражала. Однажды он уже спас мне жизнь, и вообще, в его присутствии мне было спокойнее, чем обычно. А, черт побери, мне казалось, что я заслужила хотя бы немного спокойствия.
Я уселась в свое директорское кресло, побарабанила пальцами левой руки по своему директорскому столу и включила свой директорский ноутбук. Как говорил мой вечно молодой отец, главное в любой драке — это красиво в нее ворваться. А дальше уже по ситуации.
Впрочем, вряд ли когда-нибудь ему доводилось работать на руководящих должностях.
Конечно, он — бог мести из параллельной вселенной, но это другое. Он не общается со своей паствой напрямую и не управляет аппаратом храмовых жрецов, если таковой вообще существует в природе. Я чертовски мало знаю об этой стороне жизни моего отца. Впрочем, о любой другой стороне его жизни я знаю немногим больше. Меня растили и воспитывали другие люди, но это, я так понимаю, вовсе не его вина. Это мама постаралась.
Которую застрелил Гарри Борден, сейчас вольготно расположившийся на моем диване. Моя жизнь — чертовски сложная и запутанная штука.
Ну, ты знаешь.
— Не нервничай, — сказал Гарри. — Нервозность начальства передается подчиненным.
— Ты не особо помогаешь, — сказала я. — Между прочим, я понятия не имею, как руководить этими самыми подчиненными.
— О, тут нет ничего сложного, — беззаботно заявил он. — Делегируй обязанности, гаси конфликты и принимай важные решения исключительно во время игры в гольф.
— Ты когда-то руководил Ми-6?
— Нет, — сказал Гарри. — Но в одной из своих предыдущих жизней я возглавлял отцовскую корпорацию, а принцип всегда один и тот же.
У Гарри в прошлом тоже все довольно сложно. Из-за манипуляций еще одного друга моего отца ему пришлось прожить один и тот же отрезок своей жизни больше десятка раз, и теперь, по его собственному признанию, в его голове роились воспоминания об одном и том же периоде, зачастую противоречащие друг другу.
По его словам, в двадцать пять лет он был женат, возглавлял совет директоров доставшейся в наследство от отца крупной международной корпорации и жил в своем поместье в Хартфордшире, и в то же время был холост, служил в Ми-6 и несколько месяцев просидел в горах Афганистана без связи и поддержки, будучи под прикрытием крутил роман с кинозвездой в Монако и выслеживал террористов на севере Африки.
Ума не приложу, как при такой насыщенной жизни он нашел время, чтобы научиться играть в гольф.
На экране моего директорского ноутбука высвечивалось только несколько значков неизвестных мне программ. В верхнем ящике моего директорского стола (ящики были размещены по левую руку, очень мило со стороны тех, кто отвечал за интерьер моего кабинета) лежало только несколько чистых блокнотов и пара карандашей. В среднем ящике лежали чистые листы бумаги. Нижний ящик был пуст, и я положила в него свой пистолет.