Леди Трусильвер застыла на месте. Никто не знал, что на самом деле она…
Она резко развернулась и побежала, устремившись в крайнюю спальню, дверь которой она могла захлопнуть за собой.
Ночная гостья сбросила тёмный шлем, бросившись через комнату, как пантера, и прыгнула, с силой сбивая Делейру Трусильвер на пол и легко взяв её в ледяную, крепкую как сталь хватку.
— Не так быстро, — прошипела незваная гостья. Их лица почти соприкасались. Зловещее мерцание виднелось из-под зубов незнакомой женщины. — Твою смерть можно легко устроить, но сначала я хочу знать то, что знаешь ты.
— И как ты собираешься этого добиться? — вызывающе фыркнула леди Трусильвер, борясь и выгибаясь, пытаясь отбросить противницу.
— Вот так, — ответила Тарграэль, открывая рот и демонстрируя сияющий белый камень на языке — прежде чем силой разжать челюсти Делейры Трусильвер своими железными пальцами и поцеловать её.
Когда их языки встретились, вспыхнул свет, и Делейра Трусильвер почувствовала его, как тихий рёв прибоя, разбивающегося о её кости, и испытала холодное, мятное чувство пробуждающейся внутри магии.
Её соперница была теперь не просто сильным, холодным телом, прижимающим её к полу. Внутри неё был чужой разум, тёмное и подавляющее присутствие, которое увеличивалось и приближалось.
Леди Трусильвер не столько услышала, сколько почувствовала произнесённые Тарграэль слова.
— Королевские маги Кормира прячут во дворце очень интересную магию. Эта показалась мне самой любопытной.
Порабощённая и беспомощная, Делейра Трусильвер не могла шевельнуться или заговорить, когда тёмная злоба жестокого, враждебного разума её противницы потекла в её сознание, погружая разум Делейры в содрогающуюся тьму…
Врата Рога, разумеется, были закрыты на ночь. Каменнолицие стражи сухо проинформировали Мирта, что у них нет ни малейшего намерения — если из дворца не раздастся соответствующий сигнал рога или не появится сам король, который сунет им под нос «корону и скипетр» — открывать их до утра.
— Всем кормирцам известны эти правила, — резко добавил один из них. — Слезай-ка оттуда и расскажи нам, как тебя зовут, что ты здесь делаешь, откуда ты родом, кто твои пассажиры — и какое у них место назначения. Сейчас же.
Мирт вздохнул.
— У меня уже есть приказ, который не очень-то хорошо сочетается с тем, что приказываешь ты. Так что никакого «сейчас же», если ты не возражаешь.
— Но я возражаю, сэр! В этот самый миг на вас нацелены десять арбалетов, так что повто…
— Если вы воткнёте стрелу в любого из моих пассажиров, — взревел Мирт, — то заплатите своими жизнями, идиоты! А теперь опустите луки и смотрите, кто выйдет из моей кареты!
Его крик эхом отразился обратно от запертых врат, и Мирт снова уселся на место кучера, истекая потом и надеясь, что он дал Эльминстеру достаточно времени, чтобы что-нибудь придумать.
Повозка под ним негромко заскрипела, что означало, что дверца отворилась и кто-то вышел наружу.
Среди стражников случилась небольшая суматоха, и он увидел, как опускаются арбалеты. Они явно узнали показавшегося пассажира.
— Откройте ворота, — раздался резкий, простой приказ.
Мирт ухмыльнулся. Голос был отличной имитацией воплей госпожи Глатры Баркантл, но это была эльминстерская отличная имитация.
И теперь стражники открывали ворота, а «Глатра» забиралась обратно в карету.
Мирт дождался стука по крыше, прежде чем снова хлестнуть лошадей, и они выехали из Сюзейла в последние тёмные часы ночи.
Или это были темнейшие часы утра?
Даже после двадцати лет, на протяжении которых он возглавлял вылазки в это тёмное время, Мирт так и не смог определиться.
Он дождался, пока они не отъехали на дистанцию одного полёта стрелы от стен города, открыл небольшое окошко, которое позволяло кучеру разговаривать с пассажирами, и спросил:
— Куда теперь?
— Отправимся к пастбищам у Восточных врат, — донёсся в ответ голос Эльминстера, — и оставим экипаж там, стреножив лошадей. После этого нам предстоит долгая прогулка на Шутовской луг вдали от городских стен. Оттуда пойдём на восток, сделав круг к Полевым воротам. Вернёмся в город через них на рассвете в сопровождении этого прирученного боевого мага, надев совсем другие личины. Кандалы закопаем.
— О? — проворчал Мирт. — И какой личиной ты собираешься наделить меня?
— Старого лорда Хелдерстоуна, — сказал ему Эльминстер. — У него нет наследников, он годами жил в одиночестве в Сембии — никто в Сюзейле не должен знать, что он уже скончался. Я знаю, где можно раздобыть неплохое состояние, так что мы сможем заявиться в дорогущую гостиницу. Шторм будет твоей служанкой. Я заставлю Рун выглядеть как старшего рыцаря в отставке, который, насколько я помню, погиб несколько месяцев назад — она будет расследовать, почему богатенький старый лорд Хелдерстоун вернулся в Кормир. Другими словами, какую именно партию замышляющих измену лордов он осыпает дождём монет. В остальное время она может выглядеть как Амарун и быть с Арклетом, и эти двое будут держаться от тебя на расстоянии.
— А я что буду делать в это время?
— Ходить по девкам, торговать, проворачивать аферы, богатеть — короче говоря, быть сами собой, — ответил Эл. — Ни один кормирский лорд, который не любит монеты и не любит их зарабатывать, не смог бы провести дюжину лет в Сембии.
— А ты чем займёшься?
— Попытаюсь выследить и сразить Мэншуна, удержать Кормир от раскола, найти и подчинить себе или уничтожить призраков синего пламени, разумеется.
Мирт медленно покачал головой.
— Ты, как всегда, безумен.
— Конечно же.
Мирт услышал, как ухмыльнулся Эльминстер.
Глава 28
Госпожа призраков
Утреннее солнце запустило в окна свои яркие пальцы. Однако ни один из дюжины старших боевых магов, собравшихся вокруг длинного стола, почти целиком заполнявшего всю эту запертую комнату на верхнем этаже огромного королевского двора, не обращал на солнечный свет внимания.
Их мысли были обращены к более тёмным вещам — а конкретно, к текущим опасностям, грозящим королевству.
Королевский маг Кормира и лорд печатей слишком долго отсутствовали на подобных собраниях, и им многое требовалось наверстать.
— Разумеется, наши вечно замышляющие измену дворяне готовят настоящую гражданскую войну после этого катастрофического Совета, — провозгласила леди Глатра, — но есть и другие, менее крупные игроки, которых мы не должны упускать из виду.
Ганрахаст поднял руку, чтобы прервать её.
— Я хочу, чтобы ты перечислила их для нас через минутку, но сначала — Эрзуред?
— Наша беспрестанная работа, состоящая в том, чтобы заботиться о любом дружке и союзнике, которого он приобретает, — ответил худой и мрачный маг, — продолжается, и он снова и снова остаётся в одиночестве. Множество партий и клик сембийских и сюзейльских купцов прямо сейчас пытаются попасть к нему, но пока он не присоединился ни к одной — и все они страшатся возможности того, что он шпионит для короля.
В ответ на иронию этого заявления раздались мрачные смешки. Королевский маг снова оборвал их поднятой рукой и спросил:
— Глатра? Меньшие игроки?
— Тарграэль, рыцарь смерти, которая считает себя истинным стражем Кормира. За этот титул с ней соперничает призрак принцессы Алусейр. Тот, кто послал глазного тирана напасть на нас прошлой ночью. Призрак-паук — не знаю лучшего имени для этого существа — который утверждает, что является знаменитым Вангердагастом и определённо может управлять дворцом в той же степени, что и легендарный королевский маг — статуями и прочим. Не говоря уже о сбежавшем Эльминстере и его спутнице Шторм Среброрукой, которые на протяжении нескольких лет крали магию у нас из дворца.